Том 4. Глава 3

Двойной вопрос…

— … Ты что, издеваешься? – Хорикита поприветствовала меня обвиняющим голосом.

— К сожалению, это правда. Коенджи просто спонтанно завершил экзамен для своей группы.

— Ты идиот? Почему ты не остановил его? Как его сосед по комнате ты обязан был сделать это.

— Это было невозможно, кроме того, ты ведь знаешь, слезами горю не поможешь, нет смысла сейчас говорить об этом.

  Метод грубой силы, который использовал Коенджи, чтобы закончить экзамен своей группы, распространился среди учеников, из-за чего в нашем классе поднялась шумиха. Именно поэтому во вчерашнем чате Хорикита захотела напрямую встретиться со мной. Кажется, она всё еще не была удовлетворена моим ответом, поскольку то и делала, что качала головой из стороны в сторону.

— Как только в следующий раз он появится у меня на глазах, я непременно отругаю его, хотелось бы избежать подобных инцидентов в будущем.

— Ты ведь знаешь, что это бессмысленно, твои слова не дойдут до него. Ты просто потратишь время впустую. Давай пока сосредоточимся на наших группах.

  Поскольку он был моим соседом по комнате, меня могут снова обвинить в том, что я не остановил его вовремя, поэтому мне пришлось сменить тему.

— И в самом деле, в моей группе полно проблемных врагов, но я не проиграю им. – сказала Хорикита.

  Её отношение к этому по-прежнему непоколебимо, полагаю, что в таком случае нужно просто ей довериться. С моей стороны также, мне немного сложно иметь дело с Ичиносе, которую Хошиномия-сенсей отправила наблюдать за мной.

— Кстати говоря, поскольку ты тоже девушка, я хотел бы тебя кое о чём спросить.

— Что за еще «поскольку ты тоже девушка»? Я всегда была девушкой, с самого начала, понимаешь? – мгновенно возразила она, неправильно поняв мои слова как сарказм, глядя на меня немного разочарованным взглядом.

— Нет, дело не в этом, всё совсем не так, я просто намеревался сказать, что хочу спросить тебя, как девушку.

  Поскольку казалось, что она вот-вот рассердится, если продолжу оправдываться таким способом, поэтому я перешёл сразу к делу.

— Мне нужна информация о Каруизаве. – сказал я.

  Поскольку я собирался наладить контакт с Каруизавой, мне нужна была информация о ней.

— Значит ты хочешь посоветоваться со мной насчёт Каруизавы? – Хорикита спросила меня.

  Я кивнул.

— Я хотел бы продолжить следить за членами своей группы, но с этим есть некоторые трудности. Я могу справиться с Сотомурой и Юкимурой, но с Каруизавой всё иначе. После теста на острове Каруизава ведь пригласила тебя на обед, верно? – спросил я Хорикиту.

— Ты должен также знать, что я уже отклонила её предложение, мне совсем не интересна Каруизава-сан. Если тебе так сильно нужна информация о ней, почему ты просто не спросил Хирату-куна? Он явно сможет помочь тебе с этим.

  Это правда, но до начала экзамена, я потерял возможность пообедать вместе с Хиратой и Каруизавой. Разумеется, Хирата тоже помнит об этом инциденте, поэтому я не хотел бы спрашивать его в это время.

— Ты обеспокоен тем, что она может быть «целью» или что-то в этом роде? – Хорикита внезапно спросила меня.

— И это тоже, но сейчас я совершенно не могу понять поведение Каруизавы. Мне было просто любопытно.

— Тогда это пустая трата времени, в её поведении нет никакой причины. Нет смысла беспокоиться о ней.

— Хорикита, не думаю, что хорошо так высказываться о других людях.

— Что ты имеешь в виду? – спросила она.

— Разумеется, до сих пор ты видела лишь эгоистичную и раздражающую сторону Каруизавы. Но не думала ли ты, что у неё есть и хорошая сторона?

— У неё серьезно есть хорошая сторона? Не могу себе этого представить. Разве у неё не только одни недостатки?

  Конечно, сейчас, пока мы сотрудничаем, я должен признать, что Хорикита равна или лучше неё.

— Когда ты впервые встречаешься с кем-то, первый инстинкт – судить о человеке по его внешнему виду, верно? Будь он классным или симпатичным, что-то в таком духе. После этого ты будешь судить человека посредством диалога, чтобы разглядеть его внутреннее я. Ты узнаешь, является ли он социальным, агрессивным или пассивным и всё связанное с этим.

  После того, как я сказал это, Хорикита скрестила руки и ждала моих следующих слов.

— Но даже это все еще наружная часть. Его реальное мышление не будет видно сразу. Возьми к примеру, Кушиду или Ибуки, или даже меня. «Наружная» личность и «внутренняя» личность хорошо разделены.

— У Каруизавы-сан тоже есть подобное разделение?

— Это то, что есть у большинства людей, даже если они не подозревают об этом. Хорикита, у тебя оно тоже есть.

  Потому что всякий раз, когда она стояла перед своим братом, всегда раскрывалась её истинная, хрупкая натура.

— Я до сих пор не совсем убедилась в этом, но поняла, что ты узнал её намного лучше посредством прямого контакта. – сказала мне Хорикита.

  Разумеется, это проще сказать, чем сделать, потому что, если бы я не решил приложить к этому достаточно усилий, то никогда бы не смог даже усомниться в её личности.

— И что? Есть какое-либо хорошее применение для Каруизавы-сан? – продолжила она.

— Я не могу чётко выразить всё словами, но если бы мне пришлось, то я бы описал это как «способность править». У неё есть инициатива, и нет никаких сомнений в том, что её статус в классе D непоколебим. – сказал я Хориките.

  Однако, в нашей группе «Кролик» я не видел в ней подобной стороны. Вот почему я решил как можно скорее узнать истинную натуру Каруизавы.

— Предполагая, что у неё есть такая способность, что ты будешь делать? Ты приведёшь её в нашу группу? – спросила она.

— Я пока думаю над этим.

  Во время того, как я думал над своим ответом, тот вчерашний парень вернулся к нам.

— Йо, вы двое. У вас что, свидание? – тем, кто сказал это, был Рьюен.

  Сегодня он был без Ибуки, но по-прежнему приближался к нам с жуткой улыбкой на лице.

— Как погляжу ты довольно-таки свободен, но даже если таким образом ты пытаешься загнать меня в угол, у тебя не получится извлечь с этого никакой выгоды. – Хорикита упрекнула Рьюена.

— Я – тот, кто принимает решение об этом. Итак, ты решила найти «цели» своего класса? – и снова Рьюен садится рядом без разрешения.

— Какими бы ни были мои планы, я всё равно не скажу тебе.

— Какая потеря, я думал обсудить это с тобой. Но видимо, ты еще не достигла прогресса в своём поиске.

— Любопытно, ты говоришь, что знаешь личности «целей»? – спросила его Хорикита.

  Но глядя на неё со странным выражением лица, Рьюен ответил ей так, как будто с самого начала знал, о чём она его спросит.

— Ты бы поверила мне, если бы я сказал, что уже обнаружил личности «целей»?

— Нет, не поверила бы. Ты не такой, как Ичиносе-сан или Катсураги-кун, у тебя нет союзников на своей стороне. У тебя есть только враги. Никто не предоставит тебе подобную информацию.

— Это не правда. В самом деле, я не завожу друзей, как те двое. Но заводить друзей и собирать информацию – абсолютно разные вещи. – сказал он.

  Он говорил с Хорикитой в манере, почти напоминающей учителя, разочарованного в своих учениках за то, что они не получили правильного ответа.

— К сожалению, я уже приложил руку к этому экзамену. В зависимости от обстоятельств, класс С может стать единственным, кто выиграет. – продолжил Рьюен.

— Н-не может быть.

  Нет, то, что он говорит, может стать правдой.

  Школа всегда делает экзамены на основе очень особых критериев. Промежуточный и финальный тесты, а также испытание на острове, все были такими же. Если ты понимаешь «правила», скрытые за экзаменом, можно добиться высокой оценки и хороших результатов. Если это правда, то данный экзамен ничем от них не отличается. Рьюен должно быть тоже понял этот факт.

— Это очень просто, тебе лишь нужно найти «цель». Разбери структуру класса и анализируй её, пока не придёшь к ответу.

— И в самом деле, любой подумал бы об этом. Но признается ли «цель» честно? Поскольку школа гарантирует анонимность, можно просто сохранять молчание и таким образом заработать 500.000 баллов.

  Но Рьюен спокойно ответил на сомнение Хорикиты.

— Я просто должен убедиться, что это будет ситуация, в которой они ответят честно, без лжи.

— Ситуация, чтобы заставить их отвечать без лжи?

— Поскольку я узнал контакты каждого, я могу просто спросить одного за другим, даже школа не узнает об этом. – сказал Рьюен.

— Ты сумасшедший? Это запрещено школой. Если узнают, тебя исключат. – в шоке спросила его Хорикита.

— Это не проблема. Я сейчас здесь, потому что это не проблема. Ты же понимаешь, что это значит?

  Это был метод грубой силы, который Рьюен мог использовать только потому, что имел статус абсолютного тирана. Если он насильно посмотрит на телефон ученика другого класса, то, несомненно, о Рьюене сообщат и его исключат. Но Рьюен доминирует в классе С. Что бы он ни делал, никто не подаст на него жалобу. И если жалоб нет, то нет и проблем. Это значит, что действия Рьюена все еще находятся в безопасных пределах школьных правил. Видимо в этом заключается его стратегия. Стратегия насильственного выведывания всех секретов класса С. И если всё именно так, то Рьюен может знать до трех личностей «целей». Это было бы огромной подсказкой для него на текущем экзамене.

  Чтобы проще понять, это было бы похоже на написание вопроса и ответа на разных сторонах таблички. По-хорошему, ты не узнаешь ответа, пока не развернешь табличку. Но если её можно будет согнуть, как бумагу, то возможно получить подсказку к ответу на другой стороне. В принципе, Рьюен уже может знать имена всех «целей» этого экзамена.

— Похоже, теперь ты наконец поняла ситуацию. – сказал Рьюен.

— … Да. Но если ты знаешь ответ, разве ты не должен был уже отправить его школе? – спросила его Хорикита.

— Может быть я просто валяю дурака.

— Ты не знаешь, когда кто-то еще придёт к ответу, ты не должен быть настолько расслабленным. – сказала она.

  Нет доказательств, но у меня такое чувство, что предположение Хорикиты верное. Если он уже знает ответ, нет смысла откладывать его на потом. Он должен был закончить всё, как только появилась такая возможность.

— Значит я всё еще на последнем этапе.

— Рьюен-кун, кстати, могу ли я тебя спросить кое о чём? Вчера завершился экзамен группы «Обезьяна», что ты об этом думаешь?

— Ничего особенного, меня не волнует то, что делают слабаки. – Рьюен просто оставил эти слова и ушёл.

— Я не знаю, сколько из того, что он сказал, правда.

  Глядя на спину Рьюена, который отдалялся от нас, у Хорикиты было слишком озадаченное выражения лица. И затем, с уверенностью, я посмотрел под стул Хорикиты и увидел там телефон с включенным режимом записи. На этом телефоне был один чат. Только один. Внезапно на него пришло уведомление. У него не было ни звонка, ни вибрации. Я не видел полного сообщения, но на мгновение заметил слова «Извини за вчерашнее», отправленные кем-то для Рьюена.

  Возможно, что-то не так с его классом? Я не хотел копать глубже и вернулся к своей нормальной позе на стуле. Хорикита тоже схватила ситуацию на лету, быстро достала телефон и набрала мне вот это:

«Если это действительно его телефон, лучше не разговаривать беспечно».

  И в самом деле, то что она написала – правда.

— Ты думаешь, что Рьюен сказал правду? По поводу принуждения раскрыть свою личность для «целей» из своего класса?

  Хорикита на мгновение посмотрела на меня с удивлением, но потом быстро смогла прочитать мою фразу между строк.

— Я сомневаюсь, не могу сказать со 100% уверенностью, но в конце концов на экзамен отведено не так много времени.

— Видимо тебе тоже непросто.

— Я хочу, чтобы теперь ты работал до потери пульса, нам также нужно как можно скорее найти «цели». – сказала мне Хорикита.

— Проще сказать, чем сделать, у меня скорее всего не получится.

— Я не ожидаю от тебя многого, но мне просто нужна информация о группе «Кролик».

  Разговаривая в подобной манере, я мог подчеркнуть талант Хорикиты и свою некомпетентность. При этом подозрения во мне на некоторую степень сократятся. В конце концов, Рьюен попытался подслушать наш разговор, используя свой собственный телефон.

— Если на мой счёт нет особых ожиданий, то так уж и быть, попытка – не пытка, я попробую. – сказал я Хориките.

  После этого, не сказав больше ни слова, Хорикита нажала на кнопку лифта и ушла. Что же мне теперь делать? Вернуться в комнату и поспать? Или придумать какую-нибудь стратегию для этого экзамена?

  В любом случае, я решил оставить телефон Рьюена, как есть. А затем отправился в свою комнату. Я также могу узнать больше о группе Хорикиты через Хирату. И, к счастью, Хирата является моим соседом по комнате. В конце концов у него должна быть иная точка зрения насчёт этого экзамена. Но его не было в комнате, как только я добрался туда, здесь был только Юкимура. Он сидел на краю кровати с суровым выражением лица.

— Что-то не так? – спросил его я.

  В конце концов, я не мог проигнорировать такое состояние своего соседа по комнате, и похоже, Юкимура после этого также заметил моё присутствие и, вздохнув, пробормотал мне:

— Да я о нашей группе. Почему мы должны быть вместе с Каруизавой и Сотомурой? – пожаловался он.

— Что это с тобой, так внезапно.

— Разве ты не слышал? Кажется, что существует схема, по которой назначались группы. В группу «Дракон» назначались самые превосходные ученики. От этого мне еще хуже. – сказал он.

  Теперь я понимаю. Вот почему он беспокоился. И в самом деле, в группе «Дракон», к которой принадлежит Хорикита, действительно собрались лучшие из лучших.

  Судя по вчерашнему разговору учителей и собственной оценке Рьюена, в этом нет никаких сомнений. Однако принимая во внимание только академические способности, Юкимура находился на одном уровне с Хиратой и Хорикитой. Разумеется, он не будет удовлетворен тем, что был назначен в группу «Кролик». Юкимура избегал использовать непосредственно её имя, но он пристально смотрел на меня. И даже несмотря на его слова, я все равно не могу ничего с этим поделать. Затем я решил полежать на кровати и подождать, пока Хирата не вернется. Но Юкимура все это время смотрел на меня подозрительным взглядом.

— Аянокоджи, я просто хочу убедиться. Ты ведь точно не «цель», верно? – спросил он.

— Даже если я буду отрицать это, есть ли смысл в проверке?

— Конечно, ведь на подобном экзамене «сотрудничество» имеет большое значение. Другими словами, мы не проиграем, если будем работать в команде.

— Это правда, к сожалению, я действительно не «цель».

— Точно? Тебе лучше не пытаться соврать. – сказал мне Юкимура.

  Поскольку, казалось, что Юкимура действительно сомневается в остальных, неудивительно, что он спросил и меня.

— Я не «цель», уверяю тебя. Могу ли я убедиться, что ты тоже ею не являешься? – спросил я.

— Разумеется, я тоже. Между прочим, Сотомура также не является целью, ты же понимаешь. – ответил он.

  Это было подтверждением между друзьями, оно было похоже на кодовое слово, говорящее «не предавайте друг друга».

— Я также спросил Каруизаву, она тоже отрицала, что является «целью», но верить её словам – совсем другое дело. – продолжил Юкимура.

  Видимо, Юкимура, который недолюбливал Каруизаву, склонен не верить её словам. Разумеется, он мог проверить её телефон, чтобы убедиться, но, учитывая сложившиеся между ними отношения, с этим могли быть трудности. Кажется, Юкимура остался доволен, так как больше ничего у меня не спрашивал. Я уткнулся лицом в подушку и закрыл свои глаза. Мне было неловко, что кто-то в комнате наблюдал, как я сплю, но всё-таки это не так неприятно. Если в этом есть необходимость, я могу адаптироваться также, как хамелеон, это касается и знакомств с новыми друзьями. Кажется, даже Юкимура начал признавать во мне друга. Услышав снова его вздохи, разносящиеся по всей комнате, я наконец-то заснул.

  Днём я снова направился в комнату проведения дискуссий группы «Кролик». Но даже в том же месте и с теми же целями, в зависимости от того, с кем ты находишься, атмосфера может также неизбежно поменяться. Я прибыл в комнату за десять минут до начала дискуссии и той, кто пришла сразу после меня, была Каруизава. Как только она увидела меня, её выражение лица сразу же изменилось на недовольное. Каруизава тут же отвела взгляд. Затем она села в углу комнаты (в самый дальний угол от меня) и начала играться со своим телефоном. Не то, чтобы у нас была война или мы не ладили. Попросту говоря, она ненавидит меня. Но это худший тип отношений, который мог между нами завязаться.

  Если есть основания для ненависти, есть и ключ к примирению. Однако, если есть только неясная неприязнь ко мне, то я не могу ничего с этим поделать. На данный момент мои отношения с ней довольно плохие. Я мог покинуть комнату и провести какое-то время в коридоре, пока не придут Ичиносе и остальные. Но я не мог просто уйти, потому что атмосфера здесь становилась неловкой.

  Я быстро поправил свою осанку, как и подобает достойному мужчине. В любом случае подобный тип экзамена для меня особенно плох. Тем более, что он крутится вокруг концепции «диалога», что является моей слабостью. Проведя весь семестр в роли одиночки, я не могу внезапно начать изображать из себя разговорчивого парня. Но Каруизава, похоже, не собиралась молчать, ибо приложила телефон к уху и начала говорить.

— Ахх, Риноччи? Как там идут дела? Здесь? Здесь все ужасно. – она разговаривала со своим другом по телефону.

  Поскольку мы были единственными людьми в комнате, то я естественно мог слышать каждое её слово. Но хуже всего то, что после того как она закончила свой разговор, неловкая тишина снова воцарилась в комнате. Но внезапно она обратилась ко мне:

— Ээм… Кстати говоря, ты являешься «целью»? Не похоже, что Юкимура-кун и Сото…нечто-кун были бы ею.

  По крайней мере ей стоило запомнить имя Сотомуры. Поскольку в комнате больше никого не было, похоже, она решила поговорить со мной.

  Этот вопрос мне совсем недавно задал и Юкимура. Ничего не поделать с тем, что каждый хотел удостовериться во мне.

— Нет. – ответил я.

— Ясно, тогда всё в порядке.

  Но в отличие от Юкимуры, она не спросила меня снова, для подтверждения.

— Ты веришь мне? – спросил я.

— Хаа? Ты ведь сказал, что ты не являешься «целью», верно?

  Я был удивлён, что она так просто поверила моим словам. Ведь мы никогда не ладили между собой или что-то наподобие. Но я полагаю, что всё равно нет реальной необходимости подтверждать это, потому что то, чего я хочу добиться на этом экзамене – не баллы. Я хочу подтвердить, будет ли человек, известный как «Каруизава Кей», полезен мне.

— Что-то вы оба рано.

  Видимо, трое учеников В класса прибыли одновременно.

— Давай и сегодня постараемся. – сказал я в ответ Ичиносе.

  Ичиносе после этого с такими же словами обратилась к Каруизаве, но она проигнорировала её и продолжила играться со своим телефоном.

  Как и вчера, участники группы собрались вместе для дискуссии. Видимо ситуация совсем не изменилась после последнего обсуждения.

  Класс А быстро набрал свою дистанцию и только оставшиеся три класса собрались в круг. Увидев это, Каруизава встала и подошла ближе к А классу, сев при этом рядом с Машидой. Это действие, вероятно, было принято в качестве защитной меры против Манабе. Хоть Машида и не принимал активного участия в обсуждениях, но его «присутствие» по-прежнему было очень значительным и его голос все еще влиял на группу. И всё-таки всё равно существует разница в силе между учениками мужского и женского пола, что не позволяло Манабе и другим девушкам С класса что-либо сделать Каруизаве, пока она была неподалёку от Машиды.

  Если бы Каруизава решила зависеть от ненадёжного меня или Сотомуры, Манабе и её группа не стали бы колебаться, чтобы напасть на неё. Размышляя таким образом, Каруизава поступила правильно, что выбрала Машиду.

— Всё в порядке, если что-нибудь случиться, я непременно защищу тебя. – пообещал Каруизаве Машида.

— Спасибо, Машида-кун. – сказала она в ответ.

  Осознав, что на него полагаются, кажется, Машида стал чрезмерно оберегать Каруизаву. Поскольку снаружи она – милая девушка, ничего не поделать с тем, что внутри Машиды родились чувства защищать её. Как и мы, другие классы, вероятно, также поняли это. Они должно быть уже поговорили между собой и теперь должны знать, находится ли «цель» в их классе или нет.

— Я думала об этом с прошлой ночи, но полагаю, что теперь мы должны обсудить друг с другом способ, по которому будем выяснять личность «цели». – сказала Ичиносе.

— Снова это? Я уже говорил вам, что есть люди, с которыми вы не можете вести переговоры. Ведь без нашего участия вы никак не сможете обнаружить «цель», верно? – сказал кто-то из класса А, будто бы издеваясь над Ичиносе.

— Я так не думаю, ведь это вопрос доверия. Именно поэтому сегодня мы будем играть со всеми в карты. Разумеется, что я не настаиваю, только желающие люди должны присоединиться. – продолжила Ичиносе, с улыбкой вынимая колоду карт из кармана.

— Хахахахахах, строить доверие путём карточной игры? Это глупо. – класс А продолжил издеваться.

— Вы можете и в самом деле так думать, но если попробуете, то станет на удивление весело. Один час будет длится вечно, если вы будете проводить его молча в одиночестве. Хотя все нормально, если вам самим не скучно. – сказала она в ответ, и, как обычно, весь класс В выразил полное согласие на план Ичиносе.

— Я также буду участвовать, в любом случае мне совсем нечего делать. – добавил Сотомура.

  Но, казалось, что больше никто не намеревался играть в карты, поэтому я слегка поднял руку и дал ей свое согласие.

— Так значит нас будет пятеро. Давайте сыграем в Дайфуго[1]. Есть здесь кто-нибудь, кто не знает правила этой игры?

  Разумеется, в определенной степени я понимаю правила карточных игр. Это касается и Дайфуго. Похоже, что со всеми остальными проблем также не было, поэтому игра спокойно началась. Другие ученики, не участвовавшие в игре, были либо не заинтересованы в нас, либо время от времени обращали на нас внимание. Затем Ичиносе перетасовала колоду и раздала всем одинаковое количество карт. У меня были джокер, двойка и тройка крестей. Кажется, сформировалась довольно сильная рука[2]. С таким набором карт я мог сокрушить большинство других игроков, но в Дайфуго, нельзя сказать наверняка, что более сильная рука всегда выигрывает. Может произойти революция[3], которая ослабит твои карты и резко приведёт к поражению.

[1] это японская карточная игра для трех и более игроков стандартной колодой из 52х карт. Цель игры — избавиться от всех своих карт на руке, разыгрывая более сильные карты, чем предыдущий игрок. Победитель называется дайфуго (гранд-миллионер) и получает различные преимущества в следующем раунде, проигравший зовётся дайхинмин (нищий). В следующем раунде победитель может обменять одну или несколько своих слабых ненужных карт на сильнейшие у проигравшего. Подробнее на вики.

[2] Кому все-таки лень было читать про правила, в этой игре старшая карта не туз, а двойка. Остальной порядок тот же. Джокер же мог заменить любую карту.

[3] «Революция» – это ход четырьмя картами одного достоинства, что переворачивает силу карт наоборот на весь раунд, в таком случае странно, что всем раздали по 3 карты, но думаю суть понятна.

Но нет никакого сомнения в том, что моя рука в настоящее время даёт мне преимущество. Нужно придумать солидную стратегию, чтобы реализовать свою комбинацию. Однако, должен признать, что играть в карты – гораздо более богатый опыт, чем я себе представлял. Не говоря уже о личности каждого игрока, выделяющейся в игре. Например, Ичиносе борется не только собственной рукой, но и тщательно анализирует других игроков, используя их темп в свою пользу. Хамагучи в свою очередь делает ставку на конец игры. Создаётся впечатление, что эти стратегии отражают их индивидуальности.

— Еще раз! – крикнул Сотомура.

  Однако, Сотомура, который, обычно очень хорошо разбирался в вопросах, связанных с отаку, вёл себя по-другому. Я ожидал увидеть гораздо более спокойное поведение. Похоже, он злится, когда начинает проигрывать. Но даже так, Сотомура казался одним из тех, кто быстро успокаивается, поскольку он вернулся в нормальное состояние сразу же после того, как только игра закончилась.

  Я думаю, это, вероятно, и есть то, на что надеялась Ичиносе. Она хотела понаблюдать за личностями и действиями игроков. Разумеется, это всего лишь немного помогло, ведь диалог с остальной частью группы все равно не происходил. Но это касалось не только Сотомуру, как-никак она также могла наблюдать и за моим поведением.

  Интересно, как я выгляжу с точки зрения Ичиносе? С объективной точки зрения… Я уверен, что выгляжу совсем унылым. Активный с хорошей рукой, но пассивный с плохой. Я должен казаться даже слишком простым человеком. Всё-таки уж лучше такой подход, чем адаптироваться к игре и давать Ичиносе лишний шанс усомниться во мне. И так мы продолжали играть в карточные игры, начиная с Дайфуго, и к концу сыграв даже в Старую Деву. К тому моменту, как мы закончили, час уже прошёл. Ни класс А, ни класс С не присоединился, и к завершению дискуссии только мы пятеро участвовали в играх от начала и до конца.

— Это было весело, иногда хорошо поиграть в старомодные игры. – сказал Сотомура, который казался счастливым от того, что поиграл в карты, а не сидел просто так весь час дискуссии.

  Но просто подразумевая эти игры в ключе какой-либо психологической войны, я все еще не могу увидеть истинные цели В класса. Я уверен, что только Ичиносе знает их.

— Тогда… я пойду.

— Куда ты уходишь?

— Я не могу позволить А классу продолжать всё в таком же духе.

— Ты отправляешься посмотреть на Катсураги-куна?

  Похоже, что Ичиносе планирует установить прямой контакт с человеком, который самолично спланировал стратегию закрытой крепости класса А. Хотя обычно я не показывал свою социальную сторону, но я обязан извлечь с этого выгоду.

— Если тебя это устроит, могу ли я пойти с тобой? – спросил я.

— Конечно, я совершенно не против, возможно, Аянокоджи-кун также интересуется Катсураги-куном? – Ичиносе спросила меня.

  Не похоже, чтобы она осторожничала со мной, но видимо ей было искренне любопытно, поскольку она наклонила голову на бок, спрашивая меня.

— Это совсем не так, просто Хорикита в той же группе, что и Катсураги.

— Понимаю, понимаю. Тогда пойдем туда вместе? Увидимся позже, Хамагучи-кун. – попрощалась Ичиносе по мере того, как уходила со мной из комнаты.

  Некоторое время она кивала, будто бы убедилась в моих рассуждениях. Хамагучи проводил её. Несмотря на то, что они видели в ней своего лидера, казалось, что Хамагучи был также способен предпринимать индивидуальные действия. Это очень сильно отличается от отношений короля и подданных, преобладающих у Катсураги и Рьюена со своими классами.

  Поскольку дискуссии всех групп начинаются в одно и тоже время, время роспуска также должно быть одинаковым. Ичиносе ускорила свой темп, чтобы прибыть прежде, чем группа «Дракон» разойдётся.

— Давай немного поторопимся, хорошо? – сказала она.

  И вместе с этим объявлением, Ичиносе зашагала к месту назначения в небольшой спешке. Поскольку все комнаты были расположены на том же этаже, можно было быстро пройти расстояние от комнаты одной группы до другой. Прошла всего одна или две минуты с тех пор, как закончился период дискуссий, поэтому студентов на этаже было еще не так много. И вскоре мы таки добрались к комнате группы «Дракон».

  Разумеется, мы не могли слышать голоса людей внутри, но всё еще могли чувствовать их присутствие, поэтому мы просто остановились перед их комнатой.

  Возможно факт того, что никто не выходит, означает, что там продолжается длительная дискуссия. Я отправил Хориките сообщение, но оно все еще не было помечено, как «прочитанное».

— Похоже, что они не торопятся.

— Трудно представить, что Рьюен и Катсураги обсуждают что-то между собой. Или возможно сила В класса проявляет себя?

— Я сомневаюсь, Канзаки-кун обычно не проявлял себя в такой манере… и кстати говоря, ведь здесь Хорикита-сан и другие твои одноклассники. Кажется, состав класса D в этой группе также поразителен. – сказала мне в ответ Ичиносе.

  Разумеется, ведь здесь была не только Хорикита, но еще и Хирата с Кушидой. И примерно через 10 минут после отведенного времени, дверь комнаты группы «Дракон» наконец-то открылась. Первым человеком, который вышел оттуда, был тот, кого и искала Ичиносе, Катсураги. Несколько учеников класса А следовали за ним. Увидев Ичиносе, Катсураги повернулся к ней лицом.

— Ичиносе, что ты здесь делаешь? Это ведь не совпадение, верно?

— Есть кое-что, что я хотела бы обсудить с Катсураги-куном. У тебя не найдётся немного времени? – спросила она.

— Время, отведённое на экзамен, прошло. Мне все равно нечего делать, так что времени у меня более чем достаточно.

  Как и ожидалось, он не проигнорировал Ичиносе, лидера класса В и отвечал на её вопросы. Поняв намерение Катсураги, ученики за его спиной пошли вперёд и в итоге ушли без него.

— Нет проблем, если останусь только я, верно? – спросил он Ичиносе.

  Кивнув, Ичиносе быстро отошла поближе к стене, чтобы не потревожить прохожих. Сумев присоединиться к разговору, я встал рядом с ней. С точки зрения Катсураги, единственный наблюдатель вроде меня казался ему приемлемым, поэтому он ничего и не сказал.

— Судя по обсуждениям нашей группы, я могу более или менее понять стратегию Катсураги-куна. Ты запретил разговаривать всем студентам класса А, ведь так? Если это всё правда, то не мог бы ты пересмотреть данное решение? Как-никак текущий экзамен вертится вокруг обсуждений, не так ли? – Ичиносе спросила его.

  Уже в третий раз в наших дискуссиях класс А упорно сохранял молчание. И такая крепость – не то, что одним махом может сломать Ичиносе. Для неё это должно быть возможность разбить их защиту. Теперь, давайте услышим ответ Катсураги.

— Разумный запрос. Но это то, что я уже устал повторять еще со вчерашнего дня. По-моему, ты слишком опоздала, спрашивая меня об этом, Ичиносе. – ответил он.

  Похоже, что стратегия Катсураги получила намного больше внимания, чем ожидалось.

— У меня были свои обстоятельства, чтобы принять это всё во внимание. В любом случае, Катсураги-кун, не мог бы ты пересмотреть свою стратегию молчания?

  Было похоже, что Катсураги рассматривал жалобы, выдвинутые против него другими тремя классами.

— Ответ будет таким же, вне зависимости от того, кто меня спрашивает. Это стратегия, которую я придумал, чтобы победить. К тому же ей есть логичное обоснование. Ты говоришь, что этот экзамен кружится вокруг обсуждений. Но если есть что-то, с чем я не согласен, то всё будет по-моему. Текущий экзамен проверяет «мышление». Было бы проблематично, если бы ты неправильно поняла этот аспект экзамена. Вот почему, разрабатывая стратегию, я решил запретить обсуждения. В этом нет проблем.

— Но Катсураги-кун, это похоже на то, что ты отвергаешь сам экзамен. – сказала ему Ичиносе.

— Мои слова могут казаться тупыми, но они не ошибочны. Это касается не только этого экзамена, но и всех предстоящих. Я буду искать способ достижения результатов, совершенно ничего не делая. Я буду выступать за сохранение текущей позиции класса А и верю, что в этом нет ничего плохого. – ответил Катсураги.

— Да, если бы это была прямая конкуренция между классами, у Катсураги-куна была бы правильная идея, но действительно ли правильно так поступать на экзамене со смешанными классами, наподобие этого?

  Ичиносе связалась с Катсураги в попытке изменить его мнение, но на этот раз, кажется, он поступил правильно. На этом экзамене есть всего четыре возможных исхода, и ученики могут сами выбирать каким способом нужно завершить тестирование. Не заинтересованный в борьбе между классами, Катсураги, похоже, фокусировался только на сохранении ведущих позиций класса А.

— Дальнейшее обсуждение бессмысленно, Ичиносе. Ты должна знать, что я не поменяю своё решение. – сказал он.

— Сломать гору, и пальцем не пошевелив, так что ли? – отметила Ичиносе с горькой улыбкой на лице.

  Не заметив в нём признаков отказа от своей стратегии, похоже, она поняла, что Катсураги ни за что не согласится с нашей идеей. Я с самого начала ожидал такого рода результатов.

— Ты все еще собираешься бороться?

— Разумеется, ведь в этом смысл экзамена.

  Катсураги и Ичиносе. Две могущественные элиты, столкнувшиеся напрямую друг с другом.

— Извини, но я уже знаю результаты этого экзамена. Пока класс А отказывается сотрудничать, ваши действия будут сильно ограничены. У вас нет шансов победить.

  И в самом деле, даже если три остальных класса отлично сработаются, экзамен всё равно будет непросто пройти. Ведь как только выявится личность «цели», обязательно появится «предатель». Пока «предателю» есть что получить за свою измену, сотрудничество будет сложно поддерживать до конца.

  В конце концов если вознаграждение не будет равномерно и справедливо распределено между всеми, то и не будет никакого смысла в сотрудничестве.

— Скажи мне кое-что. Если бы ты была лидером класса А, то разве бы не использовала ту же стратегию, что и я? – Катсураги спросил у Ичиносе.

— Не знаю, в конце концов я все еще не рассматривала ситуацию с точки зрения класса А. Если ты так просто ставишь себя в положение выслеживаемого на этой охоте, не значит ли это, что у тебя достаточно опыта в таких делах? Сложно, наверное, убегать с самого начала.

  Словно услышав какую-то бессмыслицу, Катсураги закрыл свои глаза и скрестил руки, а затем, наконец, снова встретился взглядом с Ичиносе.

— Это всего лишь моё личное мнение, но я думаю, что, если бы ты была в том же положении, что и я, то обязательно бы отказалась от обсуждений и выбрала такую же стратегию. Если это нужно для защиты моего класса, я совсем не против получать критику со стороны остальных. – Катсураги сказал это с предположением, что Ичиносе имеет то же убеждение, что и он.

  На его оценку Ичиносе просто мягко улыбнулась в ответ и сказала:

— Извини, что заняла твоё время, думаю теперь я поняла твои чувства и твой образ мышления.

— Приятно слышать. Тогда прошу простить.

  После того как Катсураги ушёл, Ичиносе не сдвинулась ни на дюйм.

— Этот экзамен очень легко пройти, играя в обороне, правда? Я не должна была делать что-то настолько излишнее. – сказала она.

  С этой стороны, только классы, отчаянно нуждающиеся в очках, должны были всеми способами искать подсказки. Но даже в таком случае существует огромный риск. Устранение «цели» может также вызвать проблемы для класса.

— Тем не менее, Канзаки-кун и остальные всё еще не вышли.

  Несмотря на то, что Катсураги уже вышел вместе со своим классом, остальные ученики еще не проявили себя. 1 час – это минимальное время обсуждения, в конце концов никто не запрещает продолжать дискуссию после этого.

— Ты собираешься ждать Канзаки? – спросил я Ичиносе.

— Аянокоджи-кун ведь тоже ждёт Хорикиту-сан, верно? Я хотела бы услышать, что они скажут, поэтому давай подождём их вместе.

  Она может разговаривать с Канзаки, когда захочет, но моя возможность поговорить с Хорикитой ограничена. Поскольку Ичиносе уже закончила разговор с Катсураги, она также хотела услышать мнения других классов. В первую очередь, не думаю, что с самого начала был способ прорваться через его стратегию. И с этого момента, мы прождали еще около 30 минут, после чего дверь в комнату группы «Дракон» наконец открылась. Теми, кто вышли оттуда, были ученики класса С, все за исключением Рьюена, а также Кушида и Хирата.

— Хмм? Аянокоджи-кун, что ты здесь делаешь? Ты ждешь Хорикиту-сан? – увидев меня, Кушида странным образом подошла ко мне.

  Как только мне в голову пришло воспоминание о том, что с ней вчера случилось, моё тело тотчас застыло. Но похоже, что Кушида по-прежнему оставалась такой же, как и всегда, и не проявляла никаких признаков изменения. Это немного досадно.

— Привет, Кушида-сан.

— Увааа, это Ичиносе-сан. Привет. Какая же неожиданная и странная комбинация.

  Похоже, Кушида не знала, что мы были знакомы и не могла скрыть своего удивления.

— Я жду Хорикиту-сан и Канзаки-куна, они все еще там разговаривают? – спросила она Кушиду.

— Видимо, эти двое по-прежнему разговаривают с Рьюен-куном. Вы можете войти.

  Кушида жестом показала нам на дверь, как бы приглашая нас.

— Все в порядке, я могу подождать, вдруг они все еще в середине дискуссии.

— Разве это не нормально? Ограничение экзамена составляет всего 1 час. За пределами этого времени вы свободно можете входить куда угодно. Кроме того, вы не знаете продолжают ли они говорить об экзамене или нет.

  И с немного напористым отношением, Кушида открыла дверь и заставила нас войти. Поскольку меня заставили, не было причины отказываться, я вошел вместе с Ичиносе. На мгновение я встретился с Хиратой взглядом.

  В комнате на небольшом расстоянии друг от друга сидели три человека. Это было похоже на ситуацию трех штатов. Но к своему удивлению я скорее чувствовал не напряженную атмосферу, а расслабленную. Как только мы, незваные гости, ступили в комнату, их взгляды немедленно повернулись к нам. Хорикита и Канзаки не сильно изменили выражения своих лиц, но Рьюен, похоже, нашёл в этом что-то смешное и рассмеялся. Затем он поднял свою руку и обратился к Ичиносе.

— Йо, неужто ты проделала весь этот путь чтобы изучить обстановку? Не стесняйся, присаживайся.

— Это, безусловно, интересное сочетание. Я очень заинтересована в том, чтобы услышать, о чём вы говорите, спустя отведенный час на экзамен.

— Куку, разумеется. Изначально ты, наверное, подумала, что будешь на месте Канзаки. Но факт в том, что ты принадлежишь к другой группе. К тем, кто совершенно не знает никаких основ. Или, возможно, ты тоже являешься таким человеком? – сказал он Ичиносе.

— Да ладно тебе, Рьюен-кун. Распределение было решено школой, откуда я могла знать? Мы просто сражаемся на основе информации и ситуации, предоставленной нам. Ты говоришь так, будто школа умышленно сгруппировала нас.

  Ичиносе действовала так, как будто совсем ничего не осознавала и не замечала, но Рьюен не тот человек, который бы поверил в нечто подобное. Некоторое время смеясь, он быстро приблизился к Ичиносе. И, похоже, он даже не осознал моего присутствия. Но так мне даже нравилось больше.

— Если ты еще не осознала этого, то я скажу тебе. На текущем экзамене эта кучка учителей намеренно распределила учеников по группам. Подобное очевидно. Это также означает, что есть причина, по которой тебя исключили из этой группы, несмотря на то, что ты являешься лидером В класса. – сказал ей Рьюен.

— Хмм. Так значит, это не случайное, а предопределенное распределение? Я знала, что группа Рьюен-куна была составлена исключительно из чрезвычайно одаренных людей, но, похоже, остальные группы тоже были распределены таким образом. Спасибо за информацию. Но всё ли нормально? Давать мне информацию таким образом? – спросила она.

  Подобный ответ от Ичиносе и следовало ожидать, но я не пропустил изменения в выражении лица Рьюена. Обычно, услышав факты, о которых человеку не следовало знать, может возникнуть удивление, беспокойство или сомнение. Но не пропустив ни единого удара, Ичиносе просто поблагодарила его за информацию. Это была не естественная реакция. Разумеется, рассматривая с точки зрения другой группы, реакция Ичиносе должно быть показала, что она все это время знала правду, но просто скрывала этот факт. Даже если Рьюен не был уверен в этом наверняка, вероятность того, что он раскрыл эту информации лишь опираясь на собственную интуицию также высока. Это был всего лишь короткий разговор, но обе стороны словно сияли, оценивая друг друга.

  В этом случае, не важно, заметила ли Ичиносе намеренное распределение школы. Важно то, «почему» она решила молчать по этому поводу, зная обо всём. Вот что означает борьба за чтение действий друг друга.

— Но даже так…

  С раздраженным выражением лица Рьюен наконец-то повернулся ко мне.

— Мне тоже по душе волокита за девушками. Но с тобой ведь все намного хуже, не так ли? Сначала Сузуне, теперь Ичиносе. Ты всегда болтаешься с ними. – сказал он мне.

  Разумеется, это не было моим намерением, но теперь, задумавшись над его словами, я не мог отрицать этого, ведь он тоже был по-своему прав.

  Не похоже на то, что Рьюен особо заинтересовался мной, поскольку он не сказал ничего после этого.

— Ты пришла вовремя, Ичиносе. У меня есть для тебя интересное предложение.

— Предложение? В любом случае я выслушаю тебя, но что бы это могло быть?

— Это бессмысленный разговор. Пустая трата времени, чтобы ты просто выслушала его.

  Казалось, Хорикита уже слышала про это предложение, поэтому она так отозвалась о нём, как бы предотвращая его.

— Это предложение работать в команде и сокрушить класс А всем вместе. Но похоже, что Сузуне и Канзаки отвергли меня. – сказал он.

— Что ты имеешь в виду?

— Я уже сказал Сузуне об этом раньше, но я уже знаю все личности «целей» класса С.

  Теперь похоже настала очередь Рьюена рассказать о своей стратегии. Кажется, мы неплохо продвинулись с той стадии, в которой находились утром.

— Три класса объединят свои силы и обменяются информацией, включающую в себя личности всех «целей», а затем обойдут школьные правила для этого экзамена.

  Таким образом это означало бы альянс трех классов.

— Это довольно смелая идея. Но насколько реалистично воплотить её – совершенно другое дело. Во-первых, как мы можем поверить, что ты уже знаешь «цели» класса С?

— Вы можете не доверять мне, и это естественно. В таком случае не следует ли нам заключать контракт? Обязательство обменяться личностями «целей» между нами и сплотиться против класса А. Таким образом, оставив А класс в стороне, три класса смогли бы эффективно осадить его.

  Но эта стратегия скорее всего рухнет, если класс А откажется играть в одиночку.

— Даже если мы заключим контракт, неизвестно кто предаст нас, поэтому твоя идея бессмысленна. Всё будет кончено, если класс С предаст нас. – подобное утверждение Хорикиты было естественным продолжением такого предложения.

  Из информации, которую я собрал для себя, кажется, что Рьюен уже довольно давно заключил союз с классом А. И во время испытания на острове он уже показал собственную склонность к предательству. Факт того, что Катсураги не выдвинул против него ни одной жалобы, показывает насколько хорошо этот парень делает свою работу.

  Стратегия сама по себе не такая уж и плохая, однако, факт того, что Рьюен был тем, кто предложил её, является проблемой.

— То, что сказала Хорикита-сан разумно, но пока мы не узнаем личности «целей» собственных классов, как это сделал Рьюен-кун, это бессмысленное предложение.

— Нет смысла притворяться глупой, не может такого быть, чтобы ты еще не анализировала свой класс. – возражает Рьюен.

  У обоих из них были улыбки на лице, но атмосфера между ними изменилась, будто кожу по всему телу покалывали иголками.

— Ты меня переоцениваешь. Я этого не делала, и, кроме того, это слишком низко прибыльное предложение для таких высоких рисков. Боюсь, мне придётся отказаться от него. – сказала Ичиносе.

— Есть время для секретов, но и есть время для действий.

— Может быть и так с твоей точки зрения, но сейчас ты слишком агрессивно собираешь информацию. Разве ты не мечтаешь таким образом подняться до класса В?

— Хорикита-сан из класса D также выступает против твоей стратегии. С самого начала не было никаких шансов, что подобное предложение примут.

— С этим ничего не поделаешь, в конце концов ведь у Сузуне есть причина для отказа.

— Что бы это могло значить? – спросила у Рьюена Хорикита.

— Ты ведь понимаешь, не так ли? Чтобы эта стратегия работала, сначала нужно полностью проанализировать свой собственный класс. И для класса D, у которого совершенно нет сплочённости, это невыполнимая задача. Верно? И это также невозможно сделать для класса А, который в настоящее время разделён на две фракции. – ответил он.

  Атмосфера в классе снова поменялась, теперь кажется, что неясность воцарилась в комнате.

— Но для меня, того кто управляет своим классом, и для Ичиносе, невероятно популярной в своём, эта стратегия возможна. Прямо сейчас я предложил альянс трех классов, но даже если в нём будут участвовать всего два класса, это по-прежнему возможно. Вероятность увидеть насквозь правила экзамена может незначительно уменьшится, но если альянс будет со мной, то я разумеется смогу с этим справиться. А если я смогу так сделать, то и А класс, и D класс в конечном счете останутся ни с чем. – сказал Рьюен.

  Работать сообща, чтобы найти «цели» классов А и D. Таково было предложение Рьюена.

  Факт того, что Рьюен осмелился предложить такую стратегию классу В перед Хорикитой, мной, Кушидой и как таковым классом D, являлся немыслимым и тревожным. Даже если эта стратегия не идеальна, кажется, что Рьюен смог бы получить что-то, узнав личности «целей» класса В и в дальнейшем добился бы своего. Если это так, то сейчас жизненно важный момент для класса D.

— Может эти слова и излишни, но не означает ли это, что твоя стратегия всё еще не совершенна?

  Я подумал, что в текущий момент она будет просто наблюдать, но таким образом Хорикита лишний раз указала на то, что считает Рьюена своим врагом. Но даже если Ичиносе останется на стороне класса D, мы до сих пор не знаем насколько можно ей доверять.

  Учитывая все обстоятельства, это стало бы роковой ошибкой позволить Ичиносе сформировать союз с Рьюеном на данном этапе.

— Теперь ты понимаешь ситуацию, спутничек? – сказал мне Рьюен, как бы насмехаясь надо мной, но я решил не молчать и ответил своим честным мнением.

— Если сейчас классы В и С образуют альянс, естественно, что классы А и D тоже объединятся, тебе так не кажется? Я признаю, что в классе D сейчас нет сплочённости, но как только станет реальной возможность проигрыша, я считаю, что мы сможем собраться вместе. То же касается и класса А.

— Всё равно не похоже, что сейчас я объединяюсь с Ичиносе. Поэтому пока вы не сможете убедить Катсураги в нашем союзе, я сомневаюсь, что он будет сотрудничать с вами. – сказал Рьюен.

  Всё-таки по общему признанию, Катсураги – осторожный человек, который не примет такие неоднозначные переговоры. Однако, так как он также пострадал от рук Рьюена, еще есть возможность правильно подойти к нему. После того, как я сказал это, похоже, что Хорикита также поняла, что такое предложение не сработает.

— В твоих словах нет смысла. Мы все равно вцепимся друг другу в глотки. – сказала она.

— Что ты имеешь в виду, Сузуне?

— Всё, что я хотела сказать, так это то, что в его словах есть здравый смысл. Если ты намереваешься продолжить эту дискуссию, подобно совещанию по стратегии, я должна буду принять это за «реальность» и действовать соответствующим образом. – ответила Хорикита.

— Как вам угодно, я очень хочу посмотреть, удастся ли вам наладить совместные отношения или нет.

  Удивительно, что Рьюен проявлял враждебность к своим врагам, но в тоже время нагло предлагал им сотрудничать.

  Хорикита же решает бороться в ответ на его слова. Безусловно это было сдерживанием, направленным на Ичиносе. Если сейчас она предаст класс D, она будет рассматриваться и другими классами в роли предателя. Её будут считать человеком, сдающим своих союзников с потрохами, ради горстки баллов. Если бы сейчас подобная репутация закрепилась за Ичиносе, это безусловно преследовало бы её на протяжении всей учебы в старшей школе.

— Извини, Рьюен-кун, но в классе В тоже есть люди, которые пострадали от твоих действий. Даже если это ради того, чтобы набирать баллы, я не могу так просто начать сотрудничать с тобой.

— Понимаю, это досадно. – сказал ей Рьюен.

  Но по его лицу видно, что он ожидал такого результата с самого начала и нисколько не разочаровался. Затем Рьюен встал, чтобы покинуть комнату и прошел мимо нас. Когда он вышел, Рьюен на мгновение повернулся, чтобы посмотреть на меня. Возможно, он сделал это неосознанно, но его взгляд был направлен мне в лицо.

— … Не может такого быть. – прошептал он и ушёл.

  Разумеется, что я никак не отреагировал на его слова.

  Как только Рьюен помотал головой и ушёл, Кушида также заговорила.

— Мне тоже пора идти, мой друг зовёт меня. – извиняясь в подобной манере, Кушида быстро вышла из комнаты в след за Рьюеном.

— Похоже, он видел нас насквозь. – Ичиносе слегка вздохнула.

— Проблемно быть объектом преследований Рьюена.

— Хоть у него и есть кандзи «дракон» в своём имени, он змея до мозга костей. Как только он прицелится на свою добычу, он пойдёт на всё чтобы сожрать её. Но вместо меня, похоже, что сейчас он нацелился на Хорикиту-сан. На текущий момент Рьюен больше всего опасается класса А, но он должен знать о том, что в один прекрасный день и класс В станет его врагом. – сказала Ичиносе.

  Это правда, класс D только поднялся с колен после испытания на необитаемом острове. Возможно, причина в подобном результате, но ни один из других классов не видит серьезной угрозы в классе D.

— Всё должно быть в порядке, Хорикита ни за что так просто не сдастся. – сказал я.

— Разумеется.

  Хоть я так и сказал, но по-прежнему существует вероятность того, что Хорикита сможет развиться от давления, наложенного на неё здесь. В этом я уверен наверняка. Будь то сейчас или через десять лет, если кто-то собирался развиться как личность, сначала нужно было полностью его сломить.

— Хорикита-сан, Аянокоджи-кун. Поскольку люди теперь знают о союзе между нашими классами, я бы хотела спросить вас на всякий случай. Верите ли вы, что на этом экзамене действительно можно сформировать альянс, выходящий за рамки обычных классов? – спросила нас Ичиносе.

— Нет никакой нужды во враждебности, но просить о сотрудничестве может быть немного сложно. Сам по себе экзамен построен таким образом, чтобы два класса не смогли идеально взаимодействовать. Вот почему абсолютное, непоколебимое сотрудничество между классами В и Dявляется необходимостью. Я не думаю, что подобный альянс может быть сформирован.

— Умм. Как и ожидалось от Хорикиты-сан. Похоже, что ты отлично понимаешь текущий экзамен. С самого начала план Рьюен-куна был неосуществим. Хорошо, что мы заключили союз с вами. – сказала Ичиносе, которая казалась счастливой от того, что их взгляды с Хорикитой идеально совпадали.

— Да. Стратегия Рьюен-куна потерпит неудачу. Не нужно даже беспокоится об этом. Проблема заключается в стратегии Катсураги-куна. Поговорив с ним лично, что вы об этом думаете? – Ичиносе спрашивала Хорикиту и Канзаки.

— Как я и доложил тебе вчера, у нас нет возможности поговорить с ним. Он не отвечает ни на какие вопросы и отказывается участвовать в дискуссии. Я не думаю, что он изменит свою позицию до окончания экзамена. А как дела обстоят у вас, всё так же и без присутствия Катсураги? – спросил Канзаки у Ичиносе.

— Да. С моей стороны всё тоже безнадёжно. Похоже, нам придётся подойти к ситуации с другим подходом.

  Осталось всего три периода обсуждения экзамена. И после этого каждая группа должна будет индивидуально предоставить свои ответы.

  Вот тогда нам и придётся сделать выбор. Выбор ради класса или ради группы? Или возможно лишь для самих себя?

— Тогда я вернусь в свою комнату.

  Поскольку большинство группы «Дракон» уже покинуло класс, Хорикита также изъявила желание вернуться. В этот момент Ичиносе встретилась с Хамагучи, который, видимо, ждал её снаружи. Ичиносе быстро взглянула на уходящую спину Хорикиты, а затем повернулась, чтобы посмотреть на меня.

— Если Аянокоджи-кун не против, то не мог бы ты сопроводить меня еще немного? – Ичиносе спросила меня.

— Хорошо, все в порядке.

  Прямо сейчас со мной была не только Ичиносе, но и два других ученика класса В, поэтому я чувствовал себя немного стесненным. Затем, расставшись с Канзаки и прибыв на палубу, мы внезапно заметили несколько учеников, которые уже переключились на веселое настроение.

— Хоть Хорикита-сан и сказала так, но я всё еще верю, что мы сможем работать все вместе, ведь еще есть возможность для сотрудничества. – сказала мне Ичиносе.

— Возможность для сотрудничества?

— Да, хоть класс А к моему удивлению и принял подобную позицию, но еще есть такая возможность. Поэтому нам нужно всё раскрыть, ты согласен? – спросила она меня.

— Всё?

— Всё-таки этот экзамен в большинстве своём посвящен поиску «цели». Таким образом, это означает, что всё, что нам нужно сделать – определить как можно больше не-«целей», чтобы сузить список подозреваемых. Вот почему я скажу тебе… Я не «цель». Но я найду её и приведу нашу «группу» к победе. – Ичиносе чётко сказала это, серьезно посмотрев мне в глаза. И затем добавила:

— Если ты всё еще сомневаешься, что я «цель» и просто прячусь, даже если спросишь меня об этом, мой ответ будет предельно прост… Я делаю всё возможное для класса В. – эти слова пронзили меня таинственной аурой, которую я не в силах был понять.

  До сих пор наблюдая за поведением Ичиносе, осталось только задать ей один вопрос. Если бы она действительно хотела попросить меня сотрудничать здесь и сейчас, желая получить от меня абсолютное доверие, она должна была сделать еще один шаг. Если конкретно, то показать мне содержимое своего телефона, чтобы я убедился, что она не является «целью». Но Ичиносе не подавала знаков на такое намерение, я даже не заметил никаких намёков на то, чтобы она пыталась достать свой телефон. Так что, я должен принять её заявление как бред психически больной девушки? Или как историю, которая все еще имеет скрытую сторону? В этом была причина её таинственной ауры. Но всё-таки даже так было бы разумным решением честно принять её предложение.

— … это абсурдно? – с тревогой спросила меня Ичиносе, получив в ответ только молчание.

— Нет, извини. Это не абсурдное предложение. Я просто удивился, что ты была так честна со мной. В конце концов никто бы своём уме не попытался привести всю «группу» к победе, если бы и в правду оказался «целью».

— О таком я точно не буду лгать. Я бы возможно так и поступила, если бы это было необходимостью экзамена, но насколько могу, я стараюсь быть честной. – сказала она.

— Я намереваюсь сделать всё, что сказала тебе до текущего момента, чтобы позволить моему классу выиграть честно и справедливо. Я просто подумала найти «цель», чтобы узнать, разделяет ли она ту же идею. Ах, Аянокоджи-куну не нужно отвечать, если он этого не хочет. Я просто хотела поведать тебе о своих чувствах. Думаю будет проще, если мы будем с тобой на одной стороне. – сказала она.

— Хоть и добиться идеальных отношений сотрудничества может быть невозможно, это по-прежнему отличная идея поддерживать хорошие отношения. Если я не буду отвечать тебе честно, то такое отношение может внезапно испортиться. – ответил я.

— Нет, нет. Ничего подобного. – она попыталась в панике помешать мне ответить, но это не то, что я должен был скрывать здесь.

  То, что сказала Ичиносе, несомненно является правдой, выгода, которую она получит, предав меня, невелика. Нет смысла обманывать класс D, который и так был в ужасном положении. Разумеется, я не могу сказать наверняка, что она на 100% честна со мной, но я также не могу на 100% быть уверенным в том, что на нас сейчас не упадет астероид. Но думаю, что здесь я могу позволить себе быть честным с ней.

— Я не «цель». Тоже самое с Юкимурой, я уверен в нём. Не знаю насчёт Каруизавы и Сотомуры, но лично я согласен с тобой без каких-либо возражений, Ичиносе.

  Хоть я и слышал от Юкимуры, что ни Сотомура, ни Каруизава, похоже, не являются «целью», но лучше не буду упоминать что-то настолько неопределённое. Я до сих пор не могу с уверенностью сказать, что они не являются «целью». Однако, судя по отношению и поведению Юкимуры, то что он сказал мне – тоже правда. Ведь Юкимура точно не «цель».

— П-прости. Похоже я заставила тебя рассказать об этом. – затем Ичиносе повесила голову, словно испытывая вину передо мной.

  Но нет необходимости извиняться. Потому что одним прекрасным днём, это «я» буду тем, кто должен будет перед ней извиняться за свои действия.

— Хамагучи-кун, не мог бы ты подойти сюда?

— В чём дело, Ичиносе-сан?

  Когда Хамагучи приблизился, Ичиносе начала вводить его в курс дела. Выслушав её, он, похоже, удивился, что Ичиносе сумела наладить отношения сотрудничества с классом D. Я подумал, что даже только за свою личность, Ичиносе получила бы одобрение класса В.

— Если он подтвердил это самолично, тогда у меня тоже нет причин не верить ему. Я также не «цель». Можешь спокойно доверять мне. – сказал Хамагучи.

  Учитывая его отношения с Ичиносе, авторитет Хамагучи также довольно высокий. От лжи сейчас совсем не было пользы, потому что это может разрушить отношения класса В с Хорикитой.

— Так ты еще не проверяла свой класс? – спросил я.

  Если это будет Ичиносе, дико популярная в собственном классе, она могла получить подобную информацию от своих одноклассников даже без использования террора, как Рьюен.

— Я стараюсь, чтобы мои одноклассники предпринимали индивидуальные действия. Что-то в этом роде. Просто есть те, кому нужны очки для себя. Ведь даже в подобном случае, я не могу просто так решить все за «цель», даже если бы кто-то таковым и являлся. – сказала Ичиносе.

— Это может быть сложно, но я постараюсь проверить оставшихся. Если они ответят честно, я позволю Аянокоджи-куну узнать об этом.

— Я благодарен тебе за это. Но не подумай неправильно, я не буду рассказывать тебе все о классе D. Всё же нельзя сказать, что мы установили достаточно хорошие отношения и нет никакой гарантии, что то, что вы мне только что сказали – правда. – сказал я Ичиносе.

— Всё в порядке, пока Аянокоджи-кун будет со мной сотрудничать, я буду более чем удовлетворена этим.

  И после всего этого мы втроём обсудили экзамен с нейтральной точки зрения и сошлись на том, что сотрудничество в группе «Кролик» внезапно стало возможным. Я, Ичиносе, Хамагучи и Юкимура. Четверо из нас определённо не являлись «целью». Я могу быть уверенным в Юкимуре, по крайней мере, наблюдая за его отношением и поведением. Значит кроме нас осталось всего 10 человек. «Цель» несомненно скрывается среди этих десяти. В любом случае это будет более сложная задача, чем найти лидеров каждого класса в испытании на необитаемом острове. Именно поэтому это всё-таки экзамен. «Цель» будет также ощущать давление, возложенное на неё, и до тех пор, пока она избегает открытых действий, она сможет скрыть себя. Сначала это показалось несправедливым, но школа действительно проработала баланс этого экзамена.

— Так как вы намереваетесь найти «цель»? Даже если мы спросим напрямую, сомневаюсь, что она ответит нам честно. В отличие от нас троих, не похоже, что кого-то еще можно будет уговорить одними словами. – сказал нам Хамагучи.

— Цель этого экзамена ведь заключается в том, чтобы нечто с этим сделать, верно?

  Вот именно, это экзамен высшего калибра. Извлечь информацию с человека, отчаянно пытающегося скрыть её. Теперь, когда Ичиносе наконец сделала свой шаг, неизбежно произойдёт изменение в текущей ситуации.

 Пока здесь не появится эспер, способный читать мысли, найти «цель» будет непростой задачей. Все люди рождаются лжецами и в основном уже привыкли лгать. Если существует человек, который никогда не лгал за всю свою жизнь, то само его существование было бы ложью. Для людей ложь – неотъемлемая часть их самих. И по крайней мере, среди учеников, собравшихся в этой комнате, один из них является «целью». Еще есть время до непосредственного начала дискуссии, однако причина, по которой я так рано пришел заключалась в том, что я хотел понаблюдать за поведением каждого в группе. И первыми, кто пришёл на ночное собрание были девушки класса С. Они вошли, весело беседуя друг с другом. Увидев меня, они в отвратительной манере понизили свои голоса и быстро отдалились.

  Следующим кто вошёл в комнату был Юкимура. Он небрежно поприветствовал меня взглядом и сел рядом со мной. Юкимура казался таким же, как и всегда. Затем появилась группа А класса. Машида и Такемото, а потом и Моришиге. Решив продолжить сохранять своё молчание, они как обычно направились в дальний конец комнаты. Рядом с местом, где сидели девушки класса С.

— Привет, Машида-кун, не хочешь поиграть сегодня с нами после дискуссии? Когда всё это закончится, мы втроём планируем развлечься, но для этого нужен еще кто-нибудь.

— Посмотрим… - ответил им Машида.

  Машида обычно не участвует в обсуждении, но его «присутствие» по-прежнему значительное. Оставив в стороне Ичиносе и Ибуки, кажется, что все остальные девушки в группе заинтересованы в нём. Не то, чтобы я ревную, или что-то наподобие… но всё-таки я немного завидую ему. Либо класс С частично отказался от поиска «цели», либо, возможно, это всё ещё часть их плана, но этими словами они пригласили Машиду поиграть с ними. Получается так парни и девушки укрепляют свои взаимоотношения? Кажется, Машида был удовлетворен сложившейся ситуацией, ибо он выглядел счастливым, пока рассматривал их приглашение. Затем в комнату вошли Сотомура и Каруизава. Но они пришли скорее в то же самое время, чем вместе, поскольку у Каруизавы на лице был недовольный взгляд. Как только они зашли, она быстро набрала от него небольшое расстояние и двинулась к задней части комнаты.

— Эй, это моё место. – сказала Каруизава девушкам класса С, даже несмотря на то, что пришла позже них.

  Увидев, как другие девушки открыто флиртуют с Машидой, кажется, что Каруизава еще больше разозлилась.

— Не знаю о чём ты, где твоё место? Просто найди другой стул. – Манабе сказала Каруизаве.

— Я сказала, что это моё место. Уйди. – ответила она.

— Хах? Разве ты не видишь, что сейчас я разговариваю с Машида-куном? Мы собираемся играть сегодня вечером.

— Машида-кун, пожалуйста, скажи ей сам. Что ты хочешь, чтобы я сидела рядом с тобой. – попросила Каруизава.

  Немного смутившись, Машида, казалось разрывался между тем, кого выбрать. Но Каруизава позже поняла ситуацию и быстро встала между Манабе и Машидой, схватив его за руку.

— На этот раз, давай поиграем вместе. Только мы вдвоём. Или ты уже выбрал эту девушку? Я ненавижу бабников, поэтому если ты намереваешься играть с ней, то я не пойду с тобой. – сказала Каруизава.

  Я был искренне удивлён, что она так смело сказала нечто подобное, ведь у неё уже есть Хирата. На самом деле, похоже, Машиду привлекли слова «только мы вдвоём» и поэтому он уже решил, какую девушку выбрать.

— Не могла бы ты встать? Это место Каруизавы, она сидела здесь даже сегодня днём. – Машида сказал Манабе.

— Хах? Что это должно значить? Раздражаешь…

  Сказав эти слова, девушки класса С ушли подальше от Машиды. После этого Каруизава быстро села на освободившееся место. Фактически, она села настолько близко, что было бы почти также, будь она приклеена к Машиде. Честно говоря, в этот момент их тела уже соприкасались.

  Возможно, единственная причина, по которой люди не подумали, что эти действия были легкомысленными, заключалась в том, что они уже знали, какой была Каруизава. Возможно, он не знает, что она встречается с Хиратой, или, может быть, даже знает, но, похоже, Машида начал открывать ей свое сердце или уже влюбился в неё. Если мы говорим только о внешности, Каруизава действительно была милой. Возможно и в правду, рассматривая Каруизаву, как ту, кто тебе нравится, могут родится чувства защищать её. Интересно то, что в группе, сформированной только вчера, уже началась развиваться собственная иерархия власти и экосистемы. Но даже так одиночка оставался одиночкой, тогда как популярный человек оставался популярным.

  Разделение студентов на иерархии уже завершено. Но это разбиение не произошло обычным путём. Например, если два человека имеют одинаковый статус в группе, один из них неизбежно поднимется, а другой опуститься в статусе. Эта ситуация может быть описана даже как «выживание наиболее приспособленного». И тот, кто проигрывает в подобном соревновании, будет понижен до более низкого ранга среди своих сверстников. Возможно, даже на самое дно. До такой степени, что его существование совсем не имело бы никакого значения, будто его и вовсе не было. Например, кто-то вроде меня в данном случае. Интересная часть этого экзамена заключается в том, что он заставляет людей, ранее соперничающих друг с другом объединять усилия. Даже Ичиносе, чрезвычайно популярная в собственном классе, имеет некоторые проблемы, влияя на своих врагов в этой группе. Возможно, если бы это был Хирата, он бы смог организовать более подходящую группу?

— Давайте и сегодня хорошо поработаем! – прибыла Ичиносе и вернула жизнь в унылую комнату.

  Я также сразу осознал, что сегодняшняя атмосфера в комнате особенно накалённая и предпочёл не говорить небрежно. Но даже так, действия Каруизавы казались для меня слишком решительными и непостижимыми. Если она хотела сблизиться с Машидой, ей не нужно было противодействовать девушкам класса С. Я просто почувствовал, что это событие и экзамен не имеют между собой никакой связи. Как человек, который следил за Каруизавой начиная с начала первого семестра и наблюдал за её личностью и действиями, я могу заявить, что Каруизава хочет быть среди лучших. Конечно, она не настолько талантливый человек, который смог бы подняться на вершину среди подобной группы девушек. Ей недостает таланта Ичиносе, да и нечто подобное при обычных обстоятельствах будет для неё невозможным.

  Но здесь также имеют место быть «человеческие отношения». Это факт, что Каруизава стала лидером девушек класса D из-за своей сильной личности. Кроме того, она стала встречаться с Хиратой, который направлял силу класса и поэтому также получила влияние на парней. Если учесть и поведение Каруизавы, то ситуация более-менее проясняется. Она подчиняет себе сильнейшего человека, которого может найти, в данном случае Машиду и таким образом получает влияние в группе. На самом деле это работает, ведь девушки класса С, неспособные одолеть влияние Машиды, всё-таки неохотно возвращались на свои места. Каруизава принимает риск быть ненавидимой в обмен на абсолютное господство. Но ради чего она это делает?

Для чувства превосходства?

Для самоудовлетворения?

Или просто пытаясь обратить на себя внимание?

  Я до сих пор не вижу основной причины такого поведения, но очевидно, что нечто над этим отвечало за её действия.

— Это не хорошо.

— Да, если мы продолжим тем же духом, мы позволим «цели» уйти. – тем, кто ответил на мой ропот был Юкимура, который сидел рядом со мной.

  Мне было бы неудобно исправлять его по этому вопросу, поэтому я просто промолчал.

— Так, давайте посмотрим. Класс А как обычно не собирается участвовать в обсуждениях, верно?

— Разумеется. Пожалуйста, не стесняйтесь продолжать дискуссию без нас. Наша позиция не изменилась. – студентом, который сделал это заявление, был Моришиге.

  Он сидел рядом с Машидой и скрывал свои эмоции на протяжении всего экзамена. Я уже видел его перед этим экзаменом. Согласно тому, что я слышал, класс А в настоящее время разделен между двумя фракциями. На фракцию Катсураги и фракцию Сакаянаги. Моришиге был одним из тех, кто предал Катсураги во время испытания на острове. Видимо, хоть он при обычных обстоятельствах послушно и не выполнял приказы Катсураги, так как Сакаянаги отсутствовала на этом круизе из-за плохого состояния здоровья и не могла отдавать ему распоряжения напрямую, у него не оставалось другого выбора, кроме как выполнять поручения Катсураги.

  Я ожидал, что Катсураги непременно потеряет влияние в классе после его неудачи во время теста на острове, но, похоже, просто так его не сломить. Поскольку он тоже сохранял своё молчание на протяжении двух дней, похоже, что даже Моришиге посчитал, что стоит вынести приказы Катсураги.

— Поскольку будет пустой тратой времени целый час ничего не делать, не поиграть ли нам снова в карты? – говоря это, мне показалось, что Ичиносе уже как будто привыкла к проявлению инициативы.

  На этом экзамене можно использовать различные подходы, но, похоже, что Ичиносе хочет найти «цель» посредством диалога, в то время как Катсураги придерживался противоположного мнения и предотвращал все обсуждения.

  С другой стороны, стратегия Рьюена превращала каждого в его врагов, пока он полностью контролировал свой собственный класс. Но я не могу быть уверенным в том, что это действительно их индивидуальные стратегии, по крайней мере, пока занавес не упадёт. В конце концов, было бы невозможно говорить об этом, играя в карты на протяжении одного часа. Юкимура, казалось, отчаянно наблюдал за окружением, но он, видимо, и понятия не имел, кто может быть «целью». Я уверен, что тоже самое было и с другими учениками, ведь это единственный вывод, к которому они могли прийти. Даже если обсуждение будет успешным, маловероятно, что «цель» таки объявится. Как только отведенный час прошел, я наблюдал за порядком, по которому студенты покидали комнату.

  Студенты класса С, которые всегда были одними из первых у дверей, похоже, не торопились уходить, а класс А, который всегда уходил первым, сделал это как обычно. Тем не менее, кажется, что Машида и Каруизава были заняты обменом номерами телефонов и договаривались, когда позвонят друг другу. Затем и Юкимура с Сотомурой встали, чтобы уйти.

— Пойдём, Аянокоджи, ты ведь тоже уходишь?

— Ага.

  И в то же самое время Каруизава, разговаривая с кем-то по телефону, по-видимому беседуя о чём-то интересном, также встала, чтобы пойти. И после того, как она вышла, трое девушек из класса С также прошли через нас, чтобы последовать за ней.

— Эти три девушки. Тебе не кажется это странным? – похоже, Юкимура заметил в них нечто необычное и смотрел на меня обеспокоенным выражением лица.

— Ты так думаешь? Я ничего не заметил. – ответил ему Сотомура необычным голосом.

  Оставив в стороне мнение Сотомуры, интуиция Юкимуры была верна. Кажется, что в этих девушках скопилось слишком много злобы. Мы с Юкимурой слегка выглянули из комнаты в коридор и заметили, как три девушки быстро преследовали Каруизаву. Я бы предпочёл не идти за ними в одиночку. Но среди них не было Ибуки, которая видимо не особо интересовалась Каруизавой.

— Может быть, личная ссора? – Юкимура посмотрел на меня, как бы спрашивая, что делать.

— Давай последуем за ними. Хоть всё это и не должно закончится насилием, но всё-таки может подняться небольшая шумиха.

— Чёрт бы побрал эту Каруизаву, всегда делает то, что заставляет людей её ненавидеть…

  Сотомура решил вернуться в свою комнату, в то время как я с Юкимурой спокойно последовали за четырьмя девушками.

  Подойдя к углу коридора, я услышал звук, будто кто-то хлопнул дверью и увидел, что вход на аварийную лестницу закрывался. Но не было причин её использовать, ведь лифты не были сломаны, значит происходило что-то еще.

— Эй, зачем вы привели меня в подобное место?

  Я тихонько открыл дверь на аварийную лестницу и услышал оттуда голоса.

— Не притворяйся дурой, ведь это ты толкнула Рику, верно? Говори!

— … П-П-Почему. Почему ты обвиняешь меня? Ведь я уже сказала тебе, что ты ошиблась.

  Затем три девушки встали ближе к Каруизаве и прижали её к стене, как бы предотвращая любую возможность убежать от них. Но даже в такой ситуации, Каруизава продолжала отрицать обвинения, не показывая намерения извиняться. Неужели это была не она?

— У меня есть срочные дела, не могли бы вы отойти?

— Тогда позволь подтвердить твои слова. Сейчас я позвоню Рике, если это действительно была не ты, то я прощу тебя.

— Не знаю, о чём ты говоришь, я позову учителей.

— И что ты собираешься им сказать? Не похоже, что сейчас мы используем насилие против тебя. Тем более если ты расскажешь им об этом, мы можем в свою очередь поведать учителям о том, что ты толкнула Рику, что доставит тебе не меньших проблем.

  Похоже, они не собирались отступать, ибо как только Каруизава попыталась сбежать, её схватили за руки и снова оттолкнули к стене.

  После этого одна из девушек начала набирать на телефоне номер Рики.

— П-подождите минутку.

  Как только Каруизава поняла, что ситуация стала серьезной, она попыталась помешать им позвонить.

— Зачем? Ты ведь спешила до этого.

— … Просто я вспомнила. Я нечаянно толкнула эту девушку. – сказала им Каруизава.

— Грязная лгунья! Ты ведь с самого начала помнила её, не так ли? В любом случае мне все равно, но собираешься ли ты извиниться перед Рикой?

— Нет. Она была не права в той ситуации, это она глупая девушка.

  Я думал, что Каруизава возьмет на себя ответственность за свой поступок, но, похоже, что она была такой же упрямой, как и всегда. Зная, что тем самым она разозлит девушек С класса еще больше, Каруизава всё равно произнесла эти слова.

— Она действительно меня разозлила. Ведь я думала простить её, если она извиниться перед Рикой. Забудьте, я ни за что не прощу её.

  И вместе с этими словами, она своей ладонью толкнула Каруизаву в плечо.

— Ты ведь не собиралась прощать её с самого начала… не так ли? – той, кто сказал это, была девушка по имени Ямашита, которая только и делала до сих пор, что молча следовала за Манабе.

— Шихо-чан, я больше не могу сдерживаться. Я действительно не прощу Каруизаву.

— Понимаю. Я уверена, что Рика разделяет те же чувства, что и ты. Давайте серьезно поиздеваемся над ней.

  На этот раз с большей силой, она снова ударила Каруизаву в плечо. Юкимура попытался быстро открыть дверь, но я схватил его за руку, не дав ему этого сделать. Даже если мы остановим всё сейчас, Каруизава будет неизбежно подвергнута нападению в будущем. Но позволив им вдоволь насладиться насилием, в будущем это послужит для них сдерживающим фактором. И в зависимости от степени насилия, возможно даже будет угрожать им раскрытием информации школе. Но и самое главное, сущность Каруизавы Кей вот-вот покажет себя.

— Ха…хаа. – кажется, Каруизава испытывала проблемы с дыханием.

  Или, возможно, ей было больно. Она схватилась за голову обеими руками. Но вид её страданий, вместо того, чтобы вызвать сочувствие, вызвал еще больше злости у Манабе и остальных девушек.

— Даже если ты будешь действовать так женственно, я всё равно не прощу тебя. – затем она схватила Каруизаву за волосы и силой подняла её голову.

— Я всегда ненавидела лицо Каруизавы, не думаете, что оно слишком уродливое?

— Согласна, согласна. Не хочешь немного подправить её личико? – спросила одна из девушек.

— П-П-Прекратите.

— Она говорит п-п-прекратите. Что с тобой? Где та Каруизава, которая была мгновение назад?

  Могло показаться, что чем больше ты ненавидишь своего врага, тем больше пытаешься ударить по его преимуществам. Если говорить только о красоте, нет сомнений в том, что Каруизава лучше них. Но, похоже, что Манабе, Ямашита и Ябу не будут удовлетворены, пока не лишат её такого преимущества. Молча проведя немного времени в тряске, Каруизава более не могла двигаться. Прямо сейчас Каруизава совсем не была похожа на себя обычную. Истинная сущность человека всегда возникает при таких дилеммах. Еще немного и я наконец увижу настоящую Каруизаву Кей.

  Но, видимо, чувство справедливости Юкимуры одержало верх. Он быстро открыл дверь и удивил трех девушек внутри. С другой стороны, чувствуя своё спасение, Каруизава с облегчением посмотрела на Юкимуру.

— Что вы делаете?!

— Ч-ч-ч-ч-что? Я просто разговаривала с Каруизавой-сан, верно? – Манабе посмотрела на Каруизаву с угрожающим выражением лица, как бы запрещая ей сказать хотя бы слово, но она не тот человек, которого можно было бы так запугать.

— Эй, Юкимура-кун, сделай что-нибудь. Они неожиданно похитили и стали избивать меня. Они ужасны, верно? Я просила оставить меня в покое, но... – обычно Каруизава ни за что бы не обратилась к Юкимуре, но теперь она, вероятно, благодарна ему за то, что он появился здесь, чтобы спасти её.

  Казалось, что она успокоилась. Но класс С теперь ненавистно смотрел на Юкимуру. Это было скорее потому, что теперь ничего нельзя было с ним сделать.

— Я просто помогаю Рике с её проблемой, связанной с Каруизавой. Поскольку ты пришел сюда, ты должен был тоже слышать эту историю, не так ли?

— … Я думаю, что вы должны забыть об этом. Если они просто нечаянно столкнулись между собой, то это не ошибка Каруизавы. – ответил Юкимура

— Заткнись. Это не имеет никакого к тебе отношения.

— ……

  Поскольку девушки С класса сказали ему заткнуться, у Юкимуры не было другого выбора, кроме как послушно замолчать. После такого Каруизава начала смотреть на Юкимуру, как на жалкого человека, в то время как я медленно вынул свой телефон.

— Просто оставь меня в покое. В противном случае я позову кого-нибудь – сказала Каруизава.

— Позовешь? Кого? Хирату-куна? Машиду-куна? Или, возможно, проститутка вроде тебя может позвать намного больше парней?

  Говорят, что борьба между женщинами грязная и не может легко решится грубой силой, как это случается в конфликтах между парнями. Как человек, который сам решил принять участие во всём этом, мне было больно смотреть и слышать их разговор.

— Недавно здесь прошёл учитель, думаю, что будет лучше, если вы уйдете.

  Не имея другого выбора, я вошёл и сказал эти слова, чтобы предотвратить продолжение дальнейшей борьбы. Я уверен, что класс С также не хотел устраивать здесь сцену.

— Я все равно собираюсь заставить тебя склонить голову перед Рикой.

  Это была угроза для Каруизавы. Получается, что теперь они будут использовать любые средства, необходимые для этого. Каруизава отчаянно пыталась казаться сильной, но очевидно, что она уже не была способна поддерживать такое состояние. Кажется, что другие девушки также ощутили слабость Каруизавы, глядя на неё высокомерным взглядом.

— Ты в порядке?

  Юкимура был не в силах покинуть Каруизаву, которая, по-видимому, еле переводила дыхание.

— Оставь меня! – Каруизава быстро ударила руку Юкимуры, когда он протягивал её, чтобы помочь ей.

— Какого чёрта? Я пришёл помочь тебе, потому что беспокоился.

— Заткнись! Никто не просил тебя делать этого. – сказала Каруизава, отдышавшись.

  Испытывая необъяснимое чувство от её слов, Юкимура сделал шаг назад. Я также немного отошёл, чтобы не ввязаться, но Каруизава напряженно уставилась на меня сердитым взглядом. Затем она с силой открыла дверь аварийной лестницы, вышла и с той же силой захлопнула её за собой.

— В чём черт возьми её проблема? Всегда доставляет нам проблемы.

  Я понимаю чувства Юкимуры, испытывающего на неё обиду. «Траблмейкер[1]» - прекрасный способ описать Каруизаву.

[1] Нарушитель спокойствия, смутьян, причиняющий проблемы. (Не хочу описывать её такими словами, поэтому оставлю так)

  Но, похоже, он тоже утомился экзаменом, поскольку Юкимура больше ничего не сказал и ушел через дверь аварийной лестницы. Оставшись здесь в одиночестве, я подумал о Каруизаве. А также о её уязвимой стороне, которую она показала.

  Каруизава была испугана не только потому, что ей угрожали. В этом кроется совсем иная причина.

  Полночь по завершении второго дня экзамена. На переполненном днём бассейне сейчас было тихо. Я пришёл сюда, чтобы удостовериться в своей правоте. Поскольку мобильные телефоны, которые нам раздали, уже содержали номера учителей, я с легкостью смог связаться с Чабаширой-сенсеем. Несмотря на самый разгар лета, мы плыли прямо над поверхностью океана, поэтому ночной ветер был достаточно холодным.

— … Извини, что заставила ждать, Аянокоджи.

— Меня это не волнует. Что более важно, извините, что потревожил вас так поздно.

— Если ученик попросит учителя о консультации, тот обязан будет ответить. Ничего странного. К лучшему или худшему, ты впервые сам захотел со мной поговорить.

  Без особой любви относясь к классу D, Чабашира-сенсей не нравилась ученикам даже из лести. Если у студентов и были какие-нибудь проблемы, навряд ли бы они обратились за её консультацией.

— Я хотел бы кое-что спросить… Сенсей, ваше лицо выглядит довольно бледным.

  Сначала я не заметил в темноте, но у Чабаширы-сенсея было смертельно-бледное лицо.

— … Не беспокойся, это просто удел взрослых. Так в чем дело?

  Я мог более или менее понять ситуацию, ибо чувствовал запах алкоголя, исходящего от её дыхания.

— Вы говорили, что в этой школе нет ничего, что нельзя «купить» за очки. Но есть и исключения, верно?

— Естественно существуют исключения. Например, если ты попытаешься купить жизнь ученика или учителя за очки, мы не позволим этому случиться.

— Тогда самая дорогая вещь, когда-либо купленная за очки в прошлом, это…

  Но прежде чем закончить свой вопрос, я почувствовал присутствие постороннего, подслушивающего за нами.

— Я-ха! Сае-чан. Развлекаешься?

  Появилась Хошиномия-сенсей. Это простое совпадение? Нет, вероятность этого предельно мала. Она не могла оказаться в подобном месте, не преследуя Чабаширу-сенсея.

— … ты ведь не пьяна?

— Хмм? Разумеется, нет. Не может такого быть, чтобы я была пьяна. Возможно ты валяешь со мной дурака?

— И в самом деле… Ты спокойно можешь держать в руках свой ликёр, впрочем, как и всегда.

  Хошиномия-сенсей продолжила говорить.

— Привет, Аянокоджи-кун. Хорошо себя чувствуешь?

  Обратившись в довольно непринуждённой манере, она подошла ко мне, и снова фамильярно положила руки на мои плечи. Она подошла так близко, что я мог почувствовать алкоголь, исходящий от её дыхания. Разумеется, что несовершеннолетний человек, вроде меня, не мог знать, но неужели алкоголь действительно такой хороший напиток? Просто почуяв этот запах, я уже чувствовал к нему отвращение.

— Я в порядке. В противном случае меня бы здесь не было. – сказал я.

— На удивление милый ответ. Так Аянокоджи-кун у нас тсундере, прямо как Сае-чан? – спросила меня Хошиномия-сенсей.

— Не делай этого со студентами. Ты нарушаешь свою профессиональную этику.

  К счастью, Чабашира-сенсей схватила Хошиномию-сенсея за шиворот и оттащила её от меня. Тем временем я вспомнил услышанный вчера разговор между учителями. Даже они конкурировали между собой, осторожничали и обманывали друг друга для достижения высшего класса.

  Я не знаю, предполагало ли это соревнование учителей повышение их зарплаты или всё берет своё начало еще со студенческих годов Чабаширы-сенсея и Хошиномии-сенсея? Тем не менее я уверен, что школа и учителя пытаются сделать систему справедливой. Если бы хоть какая-то информация утекла, это само по себе было бы серьезной проблемой. Учителя не могут избежать ответственности за это. Исходя из этого, очень вероятно, что Ичиносе даже не сказали, для чего конкретно её назначили в группу «Кролик». В конце концов она обладает острой проницательностью и отличной наблюдательностью. Рано или поздно она начнёт подозревать что-то неладное. Например, то, «почему» её назначили в группу «Кролик». Было бы хорошо, если бы Ичиносе списала всё это на совпадение. Но Хошиномия-сенсей плохо скрывает свои эмоции, поэтому она неизбежно узнает, что её отправили наблюдать за Аянокоджи Киётакой.

  Нужно разработать контратаку на такой случай. И просто подумав об этом, я уже начал укреплять свою оборону.

— О чём вы оба разговариваете так поздно ночью? Разве это само по себе не большая проблема?

— Большая проблема? Разве не очевидно, что учитель должен реагировать на беспокойства своих учеников, консультируя их по этому поводу? – отвечает ей Чабашира-сенсей.

— Но если вы говорите правду, почему бы не сделать этого в более открытом месте? Ведь нет необходимости скрываться.

  Пока Хошиномия-сенсей пыталась во всём разобраться, Чабашира-сенсей сохраняла своё чувство рациональности и спокойствия.

— Это то, о чём Аянокоджи сам меня попросил. Он хотел проконсультироваться наедине, чтобы никто не узнал. – наконец заявила она.

— Хмм... Хорошо, больше у меня нет никаких претензий.

— Если ты поняла, тогда возвращайся в бар. Я скоро присоединюсь к тебе.

— Хорошо, хорошо! Не торопись, но и не забывай не делать с ним ничего сексуального.

  И оставив после себя такое ненужное предупреждение, Хошиномия-сенсей вернулась внутрь корабля. Кажется, она очень легко может скрывать своё присутствие.

— Извини, что мы такие проблемные учителя.

— Ничего подобного.

  Чабашира-сенсей не сказала о том, что за мной наблюдают. Не знаю, что происходит между ними, но, честно говоря, это не имеет ко мне никакого отношения.

— В любом случае, продолжим где остановились. Самая дорогая вещь, купленная за очки в прошлом?

  Когда я слегка кивнул, Чабашира-сенсей вдумчиво посмотрела на меня.

— Думаю, что «изменение школьных правил». Разумеется, что ты можешь поменять их только реалистично. Например, чтобы тебе позволили приходить в школу на минуту позже обычного времени или что-то вроде того.

  Чабашира-сенсей решила использовать пример для объяснения, но не назвала самого факта.

— Всего лишь пример?

— Недоволен?

— Нет, всё в порядке. Так я смогу лучше понять школьную систему с использованием баллов.

  Это значит, что в зависимости от того, как ты используешь очки, даже по самой тривиальной причине, можно бросить вызов школьной системе. Значит, приватные баллы действительно чрезвычайно важны.

— Ты мог спросить это, отправив сообщение. Не было необходимости встречаться здесь. – сказала Чабашира-сенсей.

— Отправка почты оставляет следы. Я бы хотел этого избежать. – ответил я.

  После этого я решил уйти и использовать выход, отличный от того, что использовала Хошиномия-сенсей. Хотя есть довольно много вещей, которые я хотел бы подтвердить у сенсея, полагаю, что сейчас мне достаточно этой информации.

— Скоро я попрошу вас об одолжении. – сказал я.

  И когда я повернулся, чтобы уйти, Чабашира-сенсей какое-то время неуверенно смотрела на меня.

  Полночь. Или точнее 2 часа после полуночи. Кажется, мой сосед по комнате проснулся. Позаботившись, чтобы не разбудить остальных, он медленно встал с кровати. Поскольку ученики были обязаны по правилам школы спать в своих футболках, они также могли, не переодеваясь, покидать помещение. Подтвердив, что он идёт не просто в туалет, я и сам встал с постели, захватив с собой ключ-карту. Нет никакой гарантии, что он сделает свой шаг сегодня, но, похоже, что результаты моей работы наконец-то проявляют себя.

  Заметив, что я тоже проснулся, он повернулся, чтобы посмотреть на меня. Наши глаза встретились. И не отводя от него своего взгляда, я сказал ему, что есть что-то, о чём я хотел бы с ним поговорить. Он ответил, что будет ждать в коридоре. Затем он вышел из комнаты, ожидая меня с немного обеспокоенным выражением лица. Этим человеком был Хирата.

— Я тебя разбудил, или ты уже проснулся до этого? – спросил он.

— Второе. Я подумал, что этой ночью ты выйдешь из комнаты. – ответил я.

— Почему ты так подумал? Ведь это случилось впервые, чтобы я выходил из комнаты ночью.

  Я оценил ситуацию и решил, что не стоит ходить вокруг да около, поэтому спросил честно.

— Разве это не потому, что Каруизава сегодня связалась с тобой?

  И лишь одной этой фразы хватило, чтобы он все понял. Как и ожидалось от Хираты, его способность мгновенно понимать положение дел не имеет себе равных.

— Ты что-то знаешь? – спросил он.

— В конце концов я в той же группе, что и Каруизава. Не знаю насколько, но более или менее я понимаю ситуацию.

  Казалось, Хирата ожидал, что я скажу что-то еще. И в самом деле, с подобным объяснением мне до сих пор не хватало оснований для того, чтобы посреди ночи последовать за ним.

— Однажды ты сказал мне, что хочешь, чтобы я выступал в качестве моста между тобой и Хорикитой, верно?

— Значит ты здесь, потому что Хорикита-сан так распорядилась? – спросил он в ответ.

  Такой поворот событий был особенно выгоден для меня, ведь теперь мне не нужно было больше объясняться.

— Да. Она приказала мне сообщать обо всём, связанным с группой «Кролик», в том числе о ситуации с Каруизавой. Поэтому доложив ей о текущем положении дел, она дала команду наблюдать и за тобой тоже. Разумеется, Хорикита приказала подслушивать, но поскольку ты просил меня стать мостом между вами, я решил не шпионить за тобой. Поэтому я хотел бы узнать, что ты об этом думаешь. – сказал я Хирате.

— Какую информацию она хочет?

— Всё, что Хирата знает о Каруизаве и о чём он с ней общается.

  Кажется, что Хирата еще не знает об обстоятельствах в группе «Кролик», поэтому он был сбит с толку, зачем Хориките нужна была в первую очередь информация о Каруизаве, а не о группе в целом. Но, по крайней мере, он понимает, что эта информация сильно повлияет на дальнейшие события.

— Я не уверен насколько много могу тебе рассказать, мне по-прежнему нужно учитывать чувства Каруизавы-сан.

  После этих слов Хирата пошёл вниз по коридору. При таком сценарии я не хотел заставлять его говорить, поэтому просто, не беспокоясь, шёл за ним. Хоть я и лежал в постели около двух часов, моя причёска по-прежнему была в отличном состоянии. Я не особо волнуюсь на этот счёт, но дабы убедиться, что людям не становится неприятно, глядя на меня, я слежу за своими волосами.

— Я уверен, что Аянокоджи не сболтнёт ничего лишнего, но то, что я собираюсь рассказать тебе – чрезвычайно секретная информация. И есть возможность, что Каруизава-сан просто откажется говорить и уйдет. Я бы хотел, чтобы ты держал в голове эти факты. – сказал Хирата.

  Я мог бы и подслушать их разговор, скрывая своё присутствие, но Хирата никаким образом не допустил бы такого. Поскольку Каруизава не хотела, чтобы кто-нибудь услышал о чём они говорят, он не позволит мне сделать что-то подобное. В таком случае мне не оставалось ничего, кроме как кивать в ответ.

  Место встречи находилось перед торговым автоматом, расположенном в зоне отдыха на втором этаже. Оно располагалось в самой середине длинного коридора корабля, поэтому можно было с легкостью заметить, если кто-нибудь пытался бы тебя подслушать. В этом месте действительно очень трудно спрятаться. Каруизава, одетая в спортивную форму, уже была здесь и сидела на диване в ожидании Хираты. Сначала, увидев его, она на мгновение улыбнулась, но заметив меня за Хиратой, её выражение лица сразу изменилось на более злобное.

— Почему Аянокоджи-кун вместе с Хиратой-куном?

— Всё в порядке, это я позвал его, поэтому мы пришли вместе.

— Хирата-кун позвал его?.. Зачем? Я же сказала, что хочу поговорить с тобой наедине. – спросила она.

— Знаю, но я беспокоился о том, что Каруизава-сан сказала мне по телефону. Поэтому я позвал с собой Аянокоджи, который, похоже, понимает ситуацию. Извини за то, что не предупредил.

  Хоть Каруизава и выглядела крайне недовольной, не похоже, что она так просто сможет огрызаться перед Хиратой.

— Но… Я все еще хочу поговорить с тобой наедине… - сказала она.

— При необходимости так и поступим, но по телефону ты не говорила, что мы будем разговаривать только вдвоём.

  Можно было уже сделать вывод о том, что это напрямую связано с конфликтом между ней и Манабе. Но мне интересно, как Каруизава намеревается подойти к данной теме. Если бы она хотела просто подбодрить себя, поговорив с Хиратой, то не было необходимости настаивать на том, чтобы быть с ним наедине. Это значит, что она хочет поднять вопрос, который не должен услышать посторонний человек. В любом случае, сохранять молчание сейчас было бы абсолютно бессмысленно. Но именно поэтому Хирата начал говорить о содержании их разговора по телефону.

— Ты рассказала мне о ссоре с Манабе-сан и ее друзьями из класса С. Это правда? – спросил он.

  Пытаясь ответить на этот вопрос, Каруизава лишь слегка приоткрыла рот, но, в итоге ничего не сказала. Возможно, она всё еще опасалась моего присутствия. После этого Хирата снова нарушил молчание.

— Аянокоджи уже знает о твоём конфликте с Манабе, не так ли?

— Отчасти.

  Поскольку разговор с ней особо не ладился, кажется, Хирата решил спрашивать меня за место неё. Каруизава до сих пор казалась недовольной насчёт сложившейся ситуация, но тем не менее она просто послушно молчала и слушала наш разговор. Возможно это потому, что я был тем, кто видел, как Манабе издевается над ней.

— Из того, что сказала мне Каруизава, видимо, они сначала обвинили её. Потом затащив Каруизаву в изолированное место, они были практически на грани её избиения.

— Да. Это правда. Я сам был свидетелем этого. Юкимура также может подтвердить мои слова.

— Хорошо… - сказал Хирата, вдумчиво глядя на меня.

  Затем он закрыл свои глаза. Интересно, какое решение в данном случае примет Хирата? Позвать Манабе с девушками и сделать им выговор? Или доложить обо всём школе?

— Если Манабе-сан действительно прибегла к насилию, то нужно обязательно что-то с этим сделать. Я не могу позволить друзьям издеваться друг над другом. – объявил Хирата.

  Услышав слова, переполненные героическим чувством справедливости, на мгновение я увидел улыбку Каруизавы. Но осознав, что я смотрю на неё, она сразу же вернулась к своему сердитому выражению лица.

— Каруизава-сан, над тобой издевались настолько, что ты даже не могла дать отпор, верно?

— Нет…

  Не в силах даже подобающим образом ответить на вопрос, Каруизава просто молча наблюдала за нами. Но поскольку она в итоге не отрицала этого, кажется, что это было правдой.

  У Каруизавы в прошлом были проблемы с девушкой по имени Рика. Манабе и другие пытались заставить её извиниться перед ней, но в итоге, всё переросло в издевательства над Каруизавой. Услышав эту историю, Хирата некоторое время кивал головой.

— Понимаю, вот почему ты сказала мне нечто подобное. – сказал он.

— Нечто подобное? – спросил я.

— Каруизава-сан попросила встать на её защиту и дать отпор девушкам класса С.

  Это был гораздо более простой разговор, чем я ожидал.

  Но рассматривая ситуацию со стороны жертвы, я полагаю, было бы логично прийти к мышлению «око за око». И действительно, когда Хирата произнес эти слова, Каруизава наконец заговорила.

— Зачем ты говоришь всё это ему…? – спросила она Хирату.

— Потому что сейчас ты не похожа на обычную Каруизаву-сан. Ты не та, кто будет отвечать на насилие насилием. – ответил он.

— Но ведь над ней издевались, верно? Как парень Каруизавы ты обязан защитить её. – сказал я Хирате.

— Да, я знаю об этом. Но не думаю, что насилием мы избавимся от проблемы. Ты ведь понимаешь? – ответил он мне.

  Эти двое… У каждого из них была своя точка зрения, относительно данной ситуации.

— Давайте вместе подумаем, как наладить отношения с Манабе-сан и её группой. – объявил Хирата.

— Это невозможно! Они напали на меня. Пожалуйста пойми…

— Напали? Не потому ли они напали на тебя, потому что до этого ты первая начала издеваться над Морофуджи-сан? – осуждающе спросил её Хирата.

  Я уверен, что под Морофуджи Хирата подразумевал девушку по имени Рика. Получается он разузнал больше информации об этой ситуации, это потрясающе в некотором роде.

— Но… У меня не было иного выбора… Шинохара-сан и другие смотрели на меня. – сказала Каруизава.

— У тебя не было иного выбора, только потому что Шинохара была там? Ты это имеешь ввиду? – спросил я.

— Закрой свой рот!

  Как только я озвучил свой вопрос, Каруизава тут же накричала на меня. Её голос эхом раздался по всему коридору.

— Прошу тебя, пожалуйста, спаси меня… Хирата-кун ты ведь защитишь меня, верно? – Каруизава умоляла Хирату.

— Конечно, я собираюсь защитить тебя, но я ничего не сделаю Манабе-сан и другим девушкам. Я постараюсь найти способ, чтобы вы наконец поговорили друг с другом и помирились.

— Я ведь говорю, что это невозможно! Если бы всё было так просто, я бы даже не просила тебя о помощи. – сказала Каруизава.

  Это может показаться вам странным, но я могу понять чувства Каруизавы. Позиция, в которой она находится, намного опаснее, чем Хирата может себе представить. Я бы не удивился, если бы всё это переросло в тотальное и продолжительное издевательство над Каруизавой.

  В школе есть определенные правила. К примеру, запрещено курение для несовершеннолетних учеников. Разумеется, что такое правило присутствует в любой старшей школе по всей стране. Тем не менее, всё еще есть ученики, которые тайком нарушают данное правило.

  Другими словами, есть вещи, которые правила школы не могут предотвращать на протяжении всего времени. Издевательства – одна из них. Хирата, похоже, всё-таки беспокоился о Каруизаве, но он также беспокоился и о Манабе. Он намеревался разрешить конфликт, примирив обе стороны между собой.

  Иначе говоря, Хирата, видимо, не думал о ней, как о своей девушке, а рассматривал её в роли обычного друга.

— Не имеет значения, в чём кроется причина, но я не могу сделать то, чего ты от меня ожидаешь. Каруизава-сан на самом деле дорогой мне одноклассник. Если ты о чём-нибудь беспокоишься, то я обязательно защищу тебя. Но какова бы ни была причина, я не причиню вреда кому-либо еще, даже ученикам С класса. – объявил Хирата.

— Ты – лжец! Ты сказал, что защитишь меня! – закричала Каруизава.

— Лжец? Я говорил тебе об этом с самого начала. – ответил он.

  Хирата сказал то, во что ученики класса D ни за что бы внезапно не поверили.

— Я сказал тебе с самого начала, не так ли? Что мы встречаемся не по-настоящему. Я не против притворяться, что встречаюсь с тобой, но я не буду помогать тебе таким образом. Я говорил тебе не рассчитывать на меня в подобных ситуациях. – продолжил Хирата.

  Отношения, в которых никто не сомневался, всё это время были ложью.

— … Зачем ты всё это рассказываешь мне сейчас? – спросила Каруизава.

  Естественно это была жалоба на то, что я тоже слышал его слова. Но теперь я понял цель Хираты, он раскрыл эту информацию, чтобы сделать подношение Хориките. Что-то вроде того.

— Я думал спасти тебя, но теперь нужен новый подход.

  Не похоже, что Хирата бросил Каруизаву на произвол судьбы, ведь он действительно пытается помочь ей, только по-своему. Затем он подошёл к Каруизаве, которая, казалось, совсем потеряла самообладание, но тем не менее даже не прикоснулся к ней.

— Ты хочешь… чтобы я сама прибегнула к насилию? – спросила Каруизава.

— Такого я не говорил. Я сделаю всё возможное, чтобы спасти тебя. Утром я собираюсь пообщаться с Манабе-сан и другими, чтобы просить их прекратить беспокоить Каруизаву-сан. Вероятно, тебе это не понравится, но я собираюсь сказать им, что ты хочешь перед ними извиниться.

— Это не то, чего я хочу!

  И в самом деле, казалось, что Каруизава просит Хирату отомстить Манабе и остальным за издевательства над ней. Учитывая всё это, по-видимому, это и есть реальная сущность Каруизавы. Её настоящая личность. Кажется, у Каруизавы есть что-то, чего она боится больше всего на свете.

— Хорошо, если это так, то я ничего не могу для тебя сделать. Извини за это. – спокойно сказал ей Хирата.

  Даже в подобной ситуации он был способен сохранять спокойствие. Но даже так, Хирата дал Каруизаве, которая не могла сделать ничего, кроме как положиться на него, смертельный приговор.

— Аянокоджи-кун, если у тебя есть какие-то идеи, то, пожалуйста, поведай нам о них. – спросил меня Хирата.

  Похоже, он пытался скинуть эту роль на меня.

— Не нужно! Если ты не собираешься выполнять мою просьбу, тогда мне не нужен кто-то вроде тебя! – крикнула Каруизава, по мере того, как бросала банку сока из торгового автомата на пол коридора.

  Шум снова раздавался эхом по всему коридору, и сок внутри банки разлился по полу.

— Здесь и сейчас наши отношения заканчиваются! Всё кончено! – сказала Каруизава, обращаясь к Хирате.

  Хирата казалось беспокоился больше о том, что не смог помочь ей, чем о том, что правда об их отношениях раскрылась. Но несмотря на то, что Каруизава убегала, Хирата не показывал никакого намерения погнаться за ней. Это значит, что он уже решил, что она не была той, о ком сейчас ему нужно заботиться.

— Аянокоджи-кун, есть определённые вещи, которые я не могу сделать. Вот почему ты сейчас находишься здесь, я хотел бы чтобы ты понял это. – сказал мне Хирата.

  Я пытался извлечь информацию о Каруизаве, используя Хирату, но, похоже он воспользовался возможностью, чтобы доверить мне роль защитника Каруизавы.

— Ты, кажется, хочешь быть кем-то большим, чем просто мостом, соединяющим всех, это довольно эгоистично с твоей стороны. Ты ведь считаешь себя союзником каждого, верно? – спросил я Хирату.

— Да. Я на стороне Каруизавы-сан, но и на стороне Аянокоджи-куна. Тем не менее, в зависимости от того, с кем мне нужно говорить, я также могу менять свою позицию. Ты гораздо более способный, чем о тебе думают остальные.

— Ты переоцениваешь меня.

— Серьезно, я вполне уверенно понимаю чувства других людей. Именно поэтому я могу так сказать. – продолжил он.

  Хотелось бы узнать больше о его таковой уверенности, но предполагаю, что сначала нужно найти решение проблемы Каруизавы.

— Во-первых, я хотел бы еще раз спросить тебя о ваших отношениях с Каруизавой. Кажется, что твои отношения с ней были ненастоящими, просто для вида.

— То, как ты сказал… похоже, Аянокоджи-кун уже подозревал об этом?

— Прошло почти четыре месяца с того момента, как вы начали встречаться. Но за это время я не видел никаких признаков развития ваших отношений. Конечно, вы могли изображать, что между вами неподдельно чистые и платонические чувства, но ты всегда держался от неё на расстоянии, и вы до сих пор зовёте друг друга по фамилиям. – сказал я.

  Даже если их физические отношения не прогрессировали, если бы они стали эмоционально ближе друг к другу, было бы естественным поменять и способ обращения. Но к лучшему или к худшему, отношения Хираты и Каруизавы не показали никаких признаков прогресса.

— Всё верно. Мы и в самом деле не встречались, но мы оба чувствовали, что это было необходимостью. Ты понимаешь в чём здесь противоречие?

  Несмотря на то, что они действительно не встречались друг с другом, все равно в этом была какая-то необходимость. Это значит, что для каждого из них была выгода в том, чтобы встречаться друг с другом. Тогда кто из них просил об этом, и кто из них согласился на подобный запрос? Это очевидно. Каруизава была той, кто попросила Хирату подделать их отношения, а он просто ответил на её просьбу. Зная это, количество её действий, которые можно объяснить этим фактом увеличивается.

— Слухи начались примерно через три недели после начала семестра и с того момента популярность Каруизавы резко выросла.

  Это явление можно наблюдать и в нашей группе. Присоединившись к Машиде, Каруизава могла вести себя более агрессивно, чем прежде, и её влияние также пропорционально возросло. Другими словами, именно так Каруизава стала омелой[1] для Хираты.

[1] Вечнозелёный кустарник с белыми ягодами, растущий паразитом на других деревьях.

— Таким образом, ты притворялся парнем Каруизавы, чтобы помочь ей поднять её статус? – я попросил Хирату рассказать правду, на что он просто улыбнулся мне.

  Я думал, что в этом и кроется истина… Но на мгновение я осознал, что-то здесь не так. Возможно, она использовала Хирату и Машиду, чтобы встать на вершину кастовой системы школы? Нет, это само по себе еще не объясняет ситуацию. Если бы она хотела доминировать над классом, всё что ей нужно было сделать – предложить Хирате действительно встречаться с ней, и Хирата, вероятно, согласился бы. Может она не просила, а приказала ему? Ежедневная позиция Каруизавы достаточно сильная, она также иногда играла роль агрессора в ситуации издевательств. Так зачем Хирата принял всё это?

  И… действительно ли Каруизава использовала Хирату и других для повышения собственного статуса в классе? Это также спорный вопрос. В таком случае, нельзя утверждать, что она использовала Машиду, только чтобы усилить свое влияние в группе. Во всяком случае, она не проявляла никакого интереса к участию в дискуссиях и большую часть времени просто молчала. Если это так, то изначально не было причины использовать Машиду.

  Так, что именно… послужило причиной, по которой она была вынуждена сблизиться с Машидой?

  Теперь я наконец чувствую, что понимаю девушку по имени Каруизава Кей.

— Чтобы помочь ей «защитить себя»?

 Методом исключения остался только один вариант, он и является истиной. В этом не может быть сомнений.

— Ты ведь теперь понимаешь, не так ли? Честно говоря, когда я услышал этот ответ от тебя, у меня пошли мурашки по коже. – сказал Хирата.

— Я просто слышал об этом от Хорикиты, только и всего. Что у Каруизавы есть свои причины для использования Хираты и остальных. – ответил я.

  Таким образом я пытался обмануть его, однако Хирата не был человеком, который так просто поверит в нечто подобное.

— Аянокоджи-кун, если бы я должен был сказать тебе честно… это может показаться грубым, но я считаю тебя жутким. Твоя сущность кажется мне зловещей. Извиняюсь, если чем-то я тебя обидел. – сказал мне Хирата.

— Зловещей? Почему ты так думаешь?

— Я наблюдал за тобой с самого начала учебного года. Но Аянокоджи-кун тогда и Аянокоджи-кун сейчас – два абсолютно разных человека. Присутствие, которое ты выделяешь и слова, которые ты используешь. Как будто ты совершенно отличаешься от обычного человека. – сказал мне Хирата.

  Хирата имеет способность распознавать действия и поведение окружающих его людей и никогда не оставляет их без внимания. Ничего не поделать с тем, что он заметил во мне изменения.

— Я ведь уже сказал тебе, верно? Это только благодаря советам Хорикиты. Я рассказал ей все о моей группе и теперь просто подчиняюсь её приказам, не более того. Тоже самое было в инциденте во время испытания на необитаемом острове. Хорикита сделала правильные суждения и привела класс D к победе. И как результат наш класс получил за это много очков. Другими словами, для меня также есть выгода от подчинения её приказам.

  Я действительно провожу много времени с Хорикитой, поэтому Хирата не сможет усомниться в правдивости моих слов.

— Если это была Хорикита-сан, она наверняка подумала о том, что спасение Каруизавы-сан предоставит нашему классу очередное преимущество. – сказал он.

— Ага.

— Но я всё равно считаю тебя потрясающим, Аянокоджи-кун. Ты отличаешься от Ике-куна или Ямаучи-куна.

— Я уступаю обоим из них.

— Даже если ты только и следуешь указанием Хорикиты-сан, все равно именно ты говоришь со мной сейчас. Не факт, что в диалоге будут упоминаться только детали приказа Хорикиты. Нужна безупречная логика, чтобы адаптироваться к разговору. Это не то, что можно просто продумать за ночь.

— ……

  Кажется, Хирата намного лучше, чем я себе представлял. Несмотря на его желание спасти Каруизаву, он все еще был способен поддерживать своё рациональное суждение.

— Ты уже сказал об этом, но причина, по которой я принял просьбу Каруизавы-сан и стал её парнем, заключалась в том, чтобы помочь ей «защитить себя». Вот что она просила. Поэтому она просила спасти её. Возможно, тебе трудно будет поверить, но на протяжении младшей и средней школы, на протяжении целых 9 лет она испытала на себе немыслимое число издевательств.

— Я не сомневаюсь в тебе, но реальна ли это история? – спросил я за подтверждением.

  Кажется, что одышка Каруизавы в начале дня была вызвана её прошлым. Самолично увидев её состояние, я не могу не поверить в травму, пережитую ею.

— Разумеется, я познакомился с Каруизавой-сан, только после того, как мы поступили в эту школу, но я сразу всё понял. Я как никто другой знаю внешний вид, запах и ауру человека, который был жертвой издевательств. Поэтому я согласился с ней встречаться. В роли моей девушки Каруизава-сан могла наконец-то забыть об издевательствах и своём прошлом. Я думаю, что сейчас её поведение совсем не соответствует настоящей Каруизаве-сан. Ведь она отчаянно пытается решить всё силой, ведь так?

  Я думаю, что при обычных условиях, она также не в состоянии хорошо контролировать свои чувства. Личность жертвы издевательств зачастую похожа на цветок сакуры. Ведь он такой же простой, послушный и слабый. С другой стороны, люди с сильной личностью, вроде Каруизавы, также могут быть подвержены издевательствам. Но, если вкратце, то нынешняя личность Каруизавы – фальшивка. Вот почему ей нужен кто-то вроде Хираты или Машиды за её спиной. Кто-то, кто управляет классом или группой и сможет усилить её влияние в классе.

— Теперь я более или менее понимаю, но постой, в чём твоя выгода от ваших отношений? – спросил я.

  Это может показаться заезженным, но любовь – неотъемлемая часть юности. Хирата был очень популярным среди девушек, однако притворяясь парнем Каруизавы, он отказался от настоящей любви.

— Выгода? В том, что Каруизава-сан проведёт свою жизнь в старшей школе, не подвергаясь издевательствам. Это всё.

  И только? Это не было ни лицемерием, ни любовью и даже не для самого себя?

— Ты бы поверил мне? Если бы это была моя единственная причина?

— Не то, чтобы я не доверял тебе, но разве этому нет более рационального объяснения?

  Хирата не будет колебаться, чтобы спасти своего друга, но он также признаёт друзьями Манабе и остальных. Его заботу об окружающих можно описать чуть ли не болезнью.

  Рассказав настолько много, он обязательно посчитает нужным поведать мне и об этом. Затем Хирата купил пару банок газировки из торгового автомата и бросил мне одну. Я с благодарностью принял её.

— Если честно, до своего второго года средней школы я был обычным парнем и старался особо не выделяться.

— Хирата был… я действительно не могу себе такого представить.

  Подобный образ слишком отличался от человека, который так умело руководил целым классом.

— Я не выделялся, но и не был невидимкой. Мой друг был таким же, я хорошо ладил с ним еще с самого детства, звали его Сугимура-кун. Все шесть лет начальной школы мы учились в одном классе. И поскольку мы были соседями, то всегда вместе ходили в школу и вместе возвращались обратно. – Хирата говорил голосом, наполненным ностальгией.

  Таким образом он вспоминал своё прошлое.

— Поступив в среднюю школу, нас впервые разделили по разным классам. Но даже так, мы по-прежнему ходили в школу вместе. Однако, длилось это не долго, и скоро я начал играть с парнями из моего нового класса. Такую обычную историю ты можешь услышать где угодно.

  Это нормально, что с новым окружением неизбежно появляются новые друзья. В подобном нет ничего необычного.

— Но знаешь… пока я был занят, играя с друзьями, над Сугимурой-куном начали издеваться. – Хирата продолжал говорить, крепко сжимая свою банку газировки.

— Сугимура-кун много, очень много раз отправлял мне сигнал SOS. Я часто видел его с порезами на лице и с ранами по всему телу. Но я не воспринимал этого всерьез, и вместо того, чтобы помочь ему, продолжал играть со своими друзьями. Он сам по себе был достаточно упрямым и всегда быстро ввязывался в драку, поэтому я никогда не задумывался о его ситуации. Однако через год нас снова объединили в один класс. К тому времени Сугимура-кун стал уже совсем подавленным. Его яркий и жизнерадостный образ исчез, оставив после себя лишь следы ударов и пинков. Ему не разрешали даже ходить в туалет, заставляя мочиться прямо посреди класса. Подобные вещи стали для него обычным делом…

— Так ты видел это и…

— Да. Думаю, что ты понял. Однако, я действительно ничего не делал. Я не мог ничего сделать. Я боялся стать новой целью издевательств и не хотел, чтобы моя приятная жизнь закончилась… и даже по отношению к Сугимуре-куну, который всё это время был вместе со мной, я продолжал притворяться, что не замечал его. Я верил, что однажды хулиганам наскучит издеваться над ним. Что в один прекрасный день Сугимура-кун перестанет ходить в школу, и издёвки наконец-то прекратятся. Или что кто-то другой заступится и спасет его. Я просто продолжал думать подобным образом.

— И этот парень, Сугимура… что с ним в итоге случилось? – спросил я.

— Я до сих пор прекрасно помню тот самый день. После утренней футбольной тренировки, я вернулся в нашу классную комнату и увидел Сугимуру-куна, решив подождать, прежде чем зайти. Честно говоря, мне было неприятно. Хоть он и был моим другом, с которым я провёл всё своё детство, в тот момент он казался для меня чужим человеком. Я не мог не думать о том, что, находясь рядом с ним, надо мной тоже начнут издеваться. Возможно, Сугимура-кун видел мою отвратительную натуру, но тем не менее не сказал ни слова. И словно моля о помощи… этим днём он выпрыгнул из окна нашего класса.

— Выпрыгнул? Он умер?

— Врачи объявили о смерти его головного мозга. Но даже так, родители Сугимуры-куна всё еще верят и ждут его выздоровления. Однако, я все равно не знаю, жив он сейчас или мертв. События того дня казались мне нереальными, я до сих пор сомневаюсь, не было ли это лишь сном или галлюцинацией. Но в момент прыжка Сугимуры-куна я всё прекрасно осознал. Поэтому мне искренне не хотелось верить, что, спасая себя, я подтолкнул своего дорогого друга к смерти. – сказал он.

  Таковым было рождение человека по имени Йосуке Хирата.

— Не думаю, что это как-то отразится на спасении Сугимуры-куна, но по крайней мере, я хотел покаяться. И тогда мне показалось, что единственный способ сделать это – спасти кого-нибудь другого, иную жертву издевательств. – продолжил Хирата.

— Не то, чтобы я не понимал твоих чувств, но ведь всё не так просто. Даже сейчас многие люди по всему миру подвержены издевательствам. Та же ситуация произошла и с Сугимурой, о котором ты только что говорил, кто-то постоянно будет пытаться испортить жизнь остальным. Ты ведь не можешь остановить их всех, не так ли?

— Разумеется, я всё понимаю. Ведь я не вершитель правосудия. Но по крайней мере, мне бы хотелось спасти людей, находящихся рядом со мной. Как тот, кто несет грех за всё это, я обязан спасти их.

— В таком случае, как ты поступишь? Ведь ты хочешь спасти как Каруизаву, так и Манабе. Однако, это невыполнимая задача. – сказал я.

— Я знаю, что задача сама по себе противоречива, именно поэтому ты сейчас здесь.

  Понятно, так он и сам замечает собственную ненормальность. В любом случае, похоже, что он не может помочь, но хочет спасти знакомых ему людей.

— Никогда не думал, что наступит день, когда я расскажу кому-то эту историю. О ней никто не знает, отчасти из-за этого я поступил сюда.

  Затем, допивая газировку, он выбросил банку в мусорный бак.

— Могу ли я доверить это Хориките? – спросил он напоследок.

— Если ты пообещаешь не говорить недомолвками, то я уверен, что Хорикита обязательно решит данную проблему.

— В таком случае я действительно доверюсь вам двоим. Всё-таки это и мой идеал.

  Похоже, сейчас Хирата не будет участвовать в деле Каруизавы. И, скорее всего, с этого момента, всякий раз, когда у него будут неприятности, он будет полагаться на меня. Но это также означает, что мне таки удалось обеспечить сотрудничество с Хиратой. Сегодня я обрёл сильного союзника на своей стороне.

— Хирата, поскольку у тебя достаточно много знакомых в соцсетях, я бы хотел попросить тебя об одолжении. Посмотришь? – вместе с этим вопросом, я передал ему листок бумаги.

  Прочитав его, Хирата принял мою просьбу, к моему удивлению даже не изменившись на более неприятное выражение лица.

— А также, Аянокоджи-кун. С самого начала экзамена я скрывал от тебя еще кое-что. Я знаю, кто последняя «цель» среди студентов D класса… - сказал он.

  У меня были определенные планы на день экзаменационного перерыва, но меня неожиданно позвала Сакура, из-за чего я решил сначала встретиться с ней.

— Похоже, экзамен группы «Бык» закончился. – сказал я.

— Ага…

  Я проверил почту на своем телефоне. Подобное сообщение было отправлено всем первогодкам нашей школы:

  «Экзамен для группы «Бык» закончен. Студенты этой группы больше не обязаны принимать участие в дискуссиях. Пожалуйста, будьте осторожны и не мешайте другим ученикам».

  Этот текст ничем не отличался от того, что был отправлен после окончания экзамена группы «Обезьяна». Сакура посмотрела на меня тревожным взглядом.

— Я сделала… что-то не так? – спросила она.

— Нет, это не так. Просто кто-то из группы «Бык» сообщил школе о личности «цели».

  Оставляя случай с Коенджи в стороне, по-видимому предательства становятся все более распространёнными на этом экзамене. И не важно, были ли это «предательства с уверенностью» или «предательства из спешки».

— Кстати говоря, Сакура, не ты была «целью» своей группы? Или ею был кто-то еще? – спросил я.

  Когда я спрашивал, Сакура покачала головой из стороны в сторону, как бы отрицая это.

— Н-нет. Я не была «целью». Но я не уверена насчёт Судоу-куна и остальных… – ответила она.

  Сакура состояла в группе «Бык» всего два дня. Кажется, она и понятия не имеет, что делать в подобной ситуации.

— Не думай об этом слишком много. В конце концов даже я до сих пор не знаю личности «цели» своей группы. – сказал я.

— Да… Спасибо Аянокоджи-кун. Я рада, что ты сказал мне это.

— Как сложилась ситуация с А классом? По слухам, они, похоже, совсем не участвовали в дискуссиях.

— Это… да. Так же, как говорили и остальные. Они вообще не разговаривали. – ответила мне Сакура.

  Похоже, Катсураги тщательно позаботился о выполнении своей стратегии в каждой группе. Тогда это означает, что ответственными за это событие были ученики класса С. Однако, в таком случае возникает вопрос. Не нарушил ли Рьюен установленные школой правила? Но даже так, школа не разглашала детали экзамена, поэтому и невозможно на данный момент убедиться, прав я или нет. Именно поэтому трудно разобраться в правилах, скрытых за экзаменом.

  Если я всё неправильно понял, то это обернётся для меня катастрофой. Таким образом мои дела и вправду будут плохи.

  Тем не менее факт того, что остальные группы еще не закончили свои экзамены, должен означать, что даже Рьюен еще не догадался до ответа.

  После завершения настолько таинственного экзамена, многие студенты несомненно почувствуют себя потерянными.

— Если будет что-то еще, не стесняйся обращаться ко мне в любое время. – сказал я Сакуре.

— Спасибо, Аянокоджи-кун. Увидимся.

  Попрощавшись с Сакурой, которая ушла, мило раскачивая своими маленькими руками из стороны в сторону, я направился в сторону подвального помещения, спустившись на нижний уровень корабля. Обычно здесь никто не ходит, ибо студентам запретили находиться в этой зоне, но она по-прежнему была разблокирована, чтобы экипаж имел к ней доступ. Комната с распределительным щитом и вовсе пустовала, не похоже, чтобы этот участок корабля был популярным среди людей.

  Если кто-то громко закричит, то обязательно сформируется эхо, однако поскольку это место было практически автоматизированным, никто при обычных обстоятельствах сюда бы не пришёл.

  Есть только два способа попасть в эту комнату. Первый – обычный, а второй вёл на аварийную лестницу, которую экипаж обычно также не использовал. Я мог догадаться об этом из-за пыли, накопившейся на той двери. Это означает, что я смогу следить за ситуацией, приглядывая лишь за одним выходом, который использовался чаще.

  Но более удобным для меня казалось то, что здесь мобильные телефоны практически не ловили связи. Иногда удавалось поймать сигнал, однако в большинстве случаев было чрезвычайно сложно отправить сообщение и тем более позвонить кому-то.

— Все приготовления закончены. – пробормотал я.

  Осталось лишь шаг за шагом выполнить свой план, чтобы не допустить ошибку.

  Сначала мне нужно связаться с Хиратой, чтобы попросить его позвать Каруизаву в это место. Чтобы убедиться, что времени хватит на всё, мне придётся пригласить Каруизаву как минимум на час раньше. Для этого я поднялся обратно на верхние этажи, чтобы сделать звонок.

  Я уверен, что она будет осторожна после вчерашнего разговора, но, если Хирата снова позовёт её, чтобы поговорить с ней наедине, Каруизава несомненно ответит. Она сказала, что расстаётся с Хиратой, но поступив так, она будет единственной, кто пострадает от этого. Пока Манабе и её группа нацелены на Каруизаву, ей действительно необходимо существование Хираты, чтобы она продолжала свою нормальную жизнь в школе.

  «Я уже попросил Каруизаву-сан быть там в 16:00. Сейчас я пришлю тебе номер Манабе-сан». – такое письмо я получил от Хираты.

  Как и ожидалось, он отлично справился с моей просьбой и таки смог позвать её сюда. В качестве бонуса Хирата даже знал контактный адрес Манабе из другого класса. Если бы он не знал его, мне бы пришлось рисковать, спрашивая Кушиду, так что это избавило меня от лишних проблем.

  «Но я больше ничем не могу тебе помочь. Пожалуйста, не огорчай Каруизаву-сан». – Хирата добавил это в качестве постскриптума.

  Значит, он не хочет, чтобы она грустила, да? Если бы он знал, что я действительно хочу сделать с Каруизавой, то уверен, что Хирата был бы вне себя от ярости. Но всё в порядке, пока я не столкнусь с подобной проблемой. Таким образом, даже если удастся сломить её сейчас, пока он не заметит ничего подозрительного, никаких проблем не будет. Приведу довольно вопиющий пример, ведь даже если совершить убийство, ты будешь свободным человеком, пока не будет достаточно доказательств.

  Затем я быстро прошёлся по написанному ранее тексту и отправил его. Содержанием было:

  «Привет, у тебя найдется минута?».

  Как правило, чат-приложение, которое я использую позволяет иметь лишь одну учётную запись на телефон. Но есть небольшая лазейка в этом правиле, ведь путём создания нового основного SNSаккаунта, можно создать для себя и другую учетную запись. Конечно, как правило, нет студентов, которые используют несколько аккаунтов. Потому что нет особого смысла переключаться между ними. Но, сделав так, я смогу связаться с третьей стороной без раскрытия собственной личности.

  С этого момента я должен действовать деликатно. Ведь до тех пор, пока я не ошибусь в процессе, всё должно пройти идеально.

  Несмотря на то, что Манабе поступило анонимное сообщение, она быстро ответила на него.

  «Кто ты такой?».

  Естественно, что, не зная отправителя, она первым делом спросила об этом.

  «Есть ли сейчас кто-нибудь рядом с тобой?».

  «Нет. Я одна… ты кто?». – спросила она снова.

  «Никому не показывай этот чат. Это ради твоего же блага».

  «Повторяю, кто ты такой?».

  «Я такой же, как и ты. Мы ненавидим одного и того же человека. Давай пока остановимся на этом».

  Сообщение сразу пометилось «прочитанным», однако, Манабе не спешила отвечать. Возможно, она до сих пор не поняла смысл этого предложения.

  «Ты меня с кем-то путаешь?».

  «Я не ошибся, Манабе-сан. Я связался с тобой, чтобы сообщить тебе о Каруизаве-сан которую ты так ненавидишь. Я думал, что смогу обсудить с тобой эту ситуацию». – отправил я.

  «Я не знаю о чём ты говоришь. Пожалуйста, прекрати отправлять мне сообщения». – быстро ответила Манабе.

  Похоже, она насторожилась, не зная, враг я или нет. Естественная реакция. Тем не менее мне нужно разрешить подобное недоразумение.

  «Правда в том, что, как её одноклассник, я уже какое-то время таю на неё злобу. Вот почему я подумал, что мы сможем объединиться и отомстить Каруизаве-сан. Являясь её одноклассником мне трудно отомстить ей напрямую, именно поэтому я хотел бы с тобой сотрудничать».

  «Не понимаю о чём ты, в таком случае я собираюсь игнорировать тебя».

  Несмотря на то, что Манабе опасалась меня, факт того, что она до сих пор не прекратила общение, свидетельствует о том, как сильно она ненавидит Каруизаву. Это, безусловно, объясняется её желанием отомстить за свою подругу, Рику, и её собственной ненавистью к Каруизаве. Я мог с легкостью сделать подобный вывод из того факта, что Манабе использовала силу, чтобы привести Каруизаву на аварийную лестницу.

  «Рика-тян до сих пор боится Каруизаву-сан. Разве ты не хочешь помочь ей, как своему другу? Ты же хочешь отомстить, у тебя всё на лице написано. Но правда в том, что сама ты не сможешь сделать этого, ибо после вчерашних событий Каруизава-сан особенно насторожилась. Уверен, какое-то время она ни за что не покинет Хирату-куна или Машиду-куна. И она всегда будет вместе со своими подругами, чтобы не остаться одной». – отправил я.

  «Мне не нужна твоя помощь. Я просто приведу Рику к Каруизаве-сан, там мы и узнаем правду».

  «Сомневаюсь, что всё будет настолько просто. Ведь я не думаю, что Каруизава-сан легко признается в своих проступках. Если она будет использовать оскорбительные слова при разговоре, то в конечном итоге ты лишь снова ранишь Рику-тян. Но нет, это еще не всё. Если Каруизава-сан всё еще настроена враждебно, в дальнейшем она может даже начать издеваться над Рикой-тян».

  «… Что мне тогда делать? Ты хочешь сказать, что есть другой способ?». – спросила она.

  Таким образом становится очевидным желание Манабе уладить всё при следующей стычке.

  «Такой способ есть. Ты и я. Мы можем объединиться, чтобы отомстить ей сполна в безопасном месте».

  «А гарантии? Похоже, что ты просто собираешься сдать меня школе. Тем более, что это не твоя основная учетная запись».

  Я уверен, что Манабе тоже отлично всё понимает. Ведь даже используя другую учетную запись, тщательно её проанализировав, можно все равно выявить личность человека, стоящего за ней. Если бы дело дошло до такого, то большая часть ответственности лежала бы на мне и я, несомненно, понес бы суровое наказание.

  «Тогда, что ты будешь делать, если сейчас я покажу этот чат школе? Для тебя будет всё кончено». – продолжила Манабе.

  «Я верю, что Манабе-сан так не поступит. В конце концов я и сам должен доверять, чтобы ты доверилась мне».

  «Я более или менее поняла, что ты пытаешься сказать. Так что по крайней мере, я выслушаю тебя».

  После этого я несколько раз повторял одну и ту же историю. О том, как сильно ненавидел Каруизаву. О том, как хотел отомстить ей, но не мог, ибо находился в более слабой позиции. И о том, что я наконец услышал, как Манабе и её друзья поссорились с Каруизавой. Я основательно вжился в роль жертвы.

  «Как только мы вернемся с круиза, отомстить Каруизаве станет намного сложнее. Ведь в общежитиях школы слишком много камер. Даже если ты попытаешь привести её в закрытую зону, об этом обязательно узнают. Однако этот корабль – идеальное поле битвы без возможности побега, он прекрасно нам подойдёт».

  Я хотел, чтобы Манабе с остальными поняли, что подобное место было единственным, на котором они смогут отомстить Каруизаве.

  «Так… что ты предлагаешь сделать?».

  Манабе, которая, видимо, всё-таки поняла мой план, наконец-то начала задавать вопросы.

  «Я могу позвать Каруизаву-сан. После этого, вы сможете, не торопясь, поговорить с ней и разрешить все недоразумения».

  Вместе с этим сообщением я отправил ей карту нижнего уровня корабля.

  «Так как телефоны там не работают, она не сможет позвать никого на помощь. Да и при обычных условиях никто туда не спустится».

  «Поняла… Так ты действительно можешь позвать туда Каруизаву-сан?».

  «Я хотел бы, чтобы Манабе-сан определилась сейчас, будет ли она следовать моему плану. Однако, после того, как я приведу туда Каруизаву-сан, ты сможешь сама решить, хочешь ты отомстить ей или нет. Таким образом проблем не возникнет, верно?».

  Даже несмотря на пометку «прочитано», Манабе не отвечала в течение долгого времени. Но как только ответ пришёл, я убедился, что мой замысел увенчается успехом. Если бы мне не удалось убедить её через чат, на этот случай у меня был подготовлен иной план, где я должен был появиться перед Манабе посредством прямого контакта. Конечно, это было опасно. Но с тех пор, как я сделал несколько снимков её издевательств над Каруизавой на аварийной лестнице, я мог шантажировать её в соответствии с моим планом. Однако риск был по-прежнему велик, ибо я совсем не хотел, чтобы моя личность хоть как-то выделялась.

— А теперь, позволь мне увидеть на что ты способна, Манабе.

  Время от времени по всему этажу раздавался странный громкий шум. Возможно, это происходило всякий раз, когда корабль менял курс или во что-нибудь ударялся. В самой же комнате можно было услышать лишь звук работающих машин. Но несмотря на всё это, Каруизава таки пришла в назначенное место.

— Что это? Я не могу позвонить по телефону. – пробормотала она.

  До времени встречи оставалось еще десять минут. Возможно, она пришла пораньше, чтобы успокоиться перед разговором с Хиратой.

  Поняв, что телефон бесполезен, Каруизава со скучным выражением лица положила его в карман и прислонилась к стене.

  Интересно, какой она сделала вывод из сложившейся ситуации? Но что бы то ни было, к сожалению, Хирата никогда этого не услышит. По мере того, как время достигло 16:00, единственная использовавшаяся на этаже дверь открылась с громким стуком. Оттуда показались три девушки из класса С. Их возглавляла Манабе, однако после них зашла еще одна девушка. Её аура напоминала мне ауру Сакуры. Наверное, это была Рика.

— Всё в порядке. – осматривая комнату сказала Манабе.

  И вскоре она обнаружила Каруизаву. Естественно, что Каруизава также заметила их.

— П-п-почему вы здесь? – Каруизава задрожала от неожиданного появления этих людей.

  Но в подобном узком пространстве без пути к отступлению было особенно трудно сбежать.

— Я увидела, как ты вошла в это место. Да, сейчас хорошее время, так что я хочу представить тебе. Эта девушка – Рика. Каруизава-сан, ты помнишь её? – спросила Манабе.

  Затем она вывела перед собой Рику, которая до этого момента пряталась за ней. Таким образом эти двое наконец встретились лицом к лицу. Тем не менее Каруизава просто отвела взгляд и сделала вид, что не знает, но по такому поведению, было очевидно, что она помнит её.

— Эй, Рика, той, кто недавно толкнул тебя. Это ведь была Каруизава-сан, верно? – спросила Манабе.

— Да… Это тот самый человек. – ответила она.

  Услышав ответ, Манабе довольно улыбнулась. С другой стороны, Каруизава, осознав опасность ситуации, в замешательстве встревожилась. Всё, что мне оставалось делать – просто смотреть на те несчастные события, которые вскоре здесь развернутся.

  Даже если Каруизава столкнется с более жестокими истязаниями, я совершенно не собирался спасать её.

— Извинись перед Рикой.

— Хах? Извиниться? Я не сделала ничего плохого. – возразила Каруизава.

— Довольно впечатляет, что ты изображаешь из себя крутую даже в подобной ситуации. Но думаю, что теперь я более или менее поняла.

— …… Что ты поняла?

— Это странное и ужасное поведение. Каруизава-сан, ты ведь раньше была жертвой издевательств, не так ли?

— ….

  Правда, которую Каруизава так отчаянно пыталась скрыть, раскрылась человеком, которого она даже не знала.

— В точку, разве нет? Я знала, ибо подобное ощущение было у меня с самого начала. – продолжила Манабе.

— Э-это не правда…

  Этот ответ был ужасным, но даже для такого хорошего актёра, она не смогла убедить Каруизаву. Ведь не то, чтобы у Манабе был намётан глаз для наблюдения за такими вещами. Просто я уже рассказал ей обо всём этом заранее. А именно, что над Каруизавой ужасно издевались с самого детства, из-за чего у неё сложилась тяжелая психологическая травма. Таким образом бессмысленно отрицать это перед тем, кто уже знает правду.

— Если ты встанешь на колени и начнёшь умолять меня, то может быть я прощу тебя. Ведь ты особенно хороша в этом, верно? – сказала Манабе.

— Я-я н-не буду этого делать. Кроме того, я никогда не делала этого раньше. – ответила Каруизава.

  Она попробовала пройти мимо Манабе, словно пытаясь сбежать, но Манабе просто схватилась за длинные волосы Каруизавы, после чего с силой оттолкнула её обратно к стене.

  Подготовив спокойное место для мести, я больше не мог контролировать Манабе. Ведь мы договаривались лишь о её «встрече» с Каруизавой, не более.

  Она должна была сомневаться, использовать ли насилие в качестве способа мести. Но встретившись с ней лицом к лицу, Манабе убедилась, что не будет удовлетворена, пока не заставит Каруизаву страдать. В какой-то степени это было обусловлено накопившимся стрессом и ожиданиями присутствующих друзей на её счёт.

  Однако, именно к этому я и стремился.

  В 1960-х годах был проведён так называемый эксперимент Милгрэма. Также известный, как эксперимент Эйхмана, он включал в себя проведение тестов с участием экспериментатора, «ученика» и «учителя» в изолированном помещении. В начале эксперимента «ученика» привязывали к креслу с электродами, а находящийся в другой комнате[1] «учитель» садился за стол перед прибором-генератором. Далее экспериментатор зачитывал «ученику» список ассоциативных пар слов, которые он должен был запомнить, после чего «учитель» называл первое слово из пары и предлагал к нему четыре варианта ответа. «Ученику» нужно было выбрать правильный вариант и сообщить его «учителю».

[1] Тем самым «учитель» не видел «ученика», но мог слышать оттуда достаточно громкие звуки.

  Роль «учителя» заключалась в том, чтобы, управляя электрическим током, наказывать «ученика» за каждую его ошибку, тем самым исследуя влияние боли на память человека. Таким образом с каждой последующей ошибкой «учитель» увеличивал напряжение очередного удара током. В конечном счёте можно было поднять напряжение генератора до 450 вольт, что вполне могло привести к смерти человека. С другой стороны, самый слабый удар током имел напряжение в 15 вольт и проявлялся лишь кратковременным зудом. Вместе с увеличением напряжения, «ученику» становилось всё больнее, он начинал кричать, бить по стене, затем стонать и конечном итоге просто замолкал. Но несмотря на понимание того, что другая сторона страдала от боли, «учитель» всё равно продолжал поднимать напряжение.

  «Учитель» не знал, что на самом деле он являлся испытуемым, устройство было подделкой, а «ученик» только делал вид, что получает удары. Если он колебался, то экспериментатор требовал продолжения эксперимента одной из четырех предопределённых фраз, после четвертой из которых эксперимент прерывался. При этом экспериментатор никак не угрожал сомневающемуся «учителю» и тем более не заставлял его принимать подобные решения[2]. Тем не менее почти 66% испытуемых подняли напряжение до такой степени, где «ученик» обязательно умрёт. Эксперимент наглядно показывает, что «в зависимости от обстоятельств, любой человек способен проявлять жестокость».

[2] Т.е. «учителю» объяснили суть эксперимента (что ему нужно было наказывать «ученика», увеличивая напряжение генератора) и ждали, пока он 4 раза не засомневается в своих действиях, причиняющих боль другому человеку. Это был эксперимент, обнаруживающий, в какой степени обычные люди склонны подчиняться авторитетам, даже если последние не имеют возможности ни наказать, ни наградить их. Подробнее на вики.

— Больно! Больно! Больно! Отпусти меня!

  Каруизава кричала от боли из-за того, что Манабе тянула её за волосы. Таким образом в соответствии с экспериментом, изолированным помещением был нижний уровень корабля, роль «учителя» была назначена Манабе, а роль «ученика» досталась Каруизаве. Я постарался максимально повторить сцену из эксперимента Милгрэма. Вообще-то даже при таких условиях этого было бы недостаточно, но, учитывая историю между ними, результаты эксперимента все равно должны выполняться.

  Сейчас они прекрасно чувствуют страдания и боль Каруизавы, которая еще совсем недавно старалась держаться с достоинством.

— Хаах.

— Уваа~ Шихо, ты ведь понимаешь, что слишком часто бьёшь её коленом?

  Тем не менее Манабе продолжала бить Каруизаву коленом по области живота. Естественно, что её движения были медленными и вялыми, ибо она совсем не тренировала подобные удары, так что не думаю, что от них было настолько больно. Но для Манабе, боль в голосе Каруизавы была величайшей наградой.

  Наслаждаясь текущей ситуацией, она обратилась к Рике, которая до этого момента стояла на некотором расстоянии от остальных девушек.

— Подойди, Рика. Ты тоже должна попробовать.

— Я-я в порядке…

— Ты ведь понимаешь, что мы делаем это ради тебя? Все хорошо, в любом случае никто не смотрит.

  Рика, казалось, отказывается мстить напрямую, однако подобное окружение никак не позволит ей сделать этого.

— Ты ведь мой друг, верно?

  Если что-то наподобие произнесут здесь, ей будет тяжело продолжать отказываться. Ведь если бы этот гнев был направлен на неё, то завтра уже она стала бы новой жертвой.

— Ууумм… Я постараюсь сделать это.

  Пэти. С таким сухим и лёгким звуком Рика дала Каруизаве пощёчину. Такой удар совсем не причинит боли.

— В-вот так?

— Так не пойдет. Нужно приложить больше силы, вот так!

  Пан! Такой высокий звук образовался после того, как Манабе ударила Каруизаву по щеке. От подобного удара Каруизава вполне могла пострадать. И согласно указаниям, Рика начала медленно повторять одну пощечину за другой.

  Постепенно сила её пощечин заметно увеличилась.

— П-п-п-прекрати…

— Хаха… Это весело… Хаха.

  Кажется, она была бы более подходящим человеком для эксперимента Милгрэма. Однако, Каруизава, которая до сих пыталась казаться сильной, таки начала выказывать боль.

— Пожалуйста, простите меня…

  В конце концов она умоляла о прощении. Подозреваю, что, видя подобную фигуру, им было чрезвычайно приятно. Тем не менее, от этого Рика начала бить и пинать её еще сильнее. Кроме того, интересно то, что места, которые они изначально не трогали, например, под её униформой или в районе её волос, места, которые обычно не могли быть замечены. Теперь они также стали бить и по ним.

  Подавленная страхом Каруизава, попросту плакала, прикрывая своё лицо. Тем временем я, наблюдавший за сценой, начал, не издавая звука, двигаться к выходу, после чего тихо открыл дверь на аварийную лестницу и вышел, чтобы не привлечь внимание Манабе и остальных. Безусловно, что некоторое время это безумие продолжится. Однако, неважно, что теперь произойдет. Как только что-нибудь было полностью разрушено, это лишь избавит тебя от хлопот при его восстановлении.

  Я тихо и медленно закрыл за собой дверь, после чего крики Каруизавы были заблокированы и вскоре уже никак не могли быть услышаны.

 Убедившись, что шайка Манабе ушла, я снова вошёл в комнату. Каруизава, вероятно, слышала, что дверь открылась, однако просто продолжала плакать, сидя на полу. Возможно, подавляющее чувство страха помешало ей заметить меня.

  Так это и есть истинное лицо эгоистичного и непоколебимого лидера девушек класса D?

  Благодаря указаниям, которые я дал Манабе, униформа и открытые участки кожи Каруизавы были более или менее целы. Ведь если бы кто-нибудь разорвал её форму или обрезал её волосы, было бы трудно одурачить остальных. Хоть издевательства в целом и были достаточно распространены, уникальность этой школы все равно ограничивала любое её проявление.

  Однако, не стоило беспокоиться, как-никак её лицо лишь немного покраснело из-за физического насилия; к завтрашнему дню оно должно было пройти.

— Каруизава.

  Я назвал её имя. Она подняла голову и наконец-то заметила меня.

— Чт… как…?!

  Разумеется, что Каруизава не хотела, чтобы кто-то видел её в подобном состоянии. Но перед ней появился человек, которого она совсем не ожидала здесь увидеть. Тем самым она начала паниковать.

  Однако пережитый ею опыт был слишком травмирующим, чтобы, притворяясь, что все в порядке, сразу перестать плакать. Поэтому я просто молча ждал.

  Через некоторое время рыдания Каруизавы постепенно обернулись в тихую подавленность.

  Если поместить 2 человека в этой темной изолированной среде, они обязательно ментально сблизятся. Это работает, даже если 2 человека ненавидели друг друга. Ведь именно так были устроены люди.

— Успокоилась?

— … Более или менее…

  Каруизава использовала рукава, чтобы протереть опухшие от слёз глаза. Но она по-прежнему была парализована и не могла встать. Я протянул руку, чтобы помочь ей подняться, но она отказалась.

— Где Хирата……

— Он не смог прийти, из-за того, что его позвал учитель. Тогда я был рядом с ним, поэтому и пришёл сюда вместо него.

  Этой причины должно быть достаточно, чтобы объяснить, как всё обернулось таким образом. Пока мне не нужно рассказывать ей правду. Ведь первым делом нужно было усыпить бдительность Каруизавы и наконец заполнить трещины в её сознании.

— Так почему ты плачешь?

— Это Манабе и её компания…… Я не позволю им выйти сухими из воды.

  Тело Каруизавы начало дрожать. Видимо, она прекрасно помнит, что с ней случилось. Даже если она не хотела показывать мне подобную унизительную сторону, страх, охвативший её тело не мог так легко исчезнуть.

— Не говори никому, что я плакала. Иначе я не прощу тебя.

  Слабость Каруизавы заключалась в том, что она не могла сообщить об этом школе. Однако, если бы этот инцидент стал известным, школа обязательно захотела бы выяснить причину всего этого. Чтобы защитить свой социальный статус, она не могла позволить этому случиться. Вот почему Каруизава планировала использовать Хирату, чтобы отомстить им.

— Ты ведь знаешь, что даже кто-то вроде тебя способен отомстить им. В конце концов, они всего лишь девчонки.

— Какая неразумная просьба.

— Боишься, что позже они сведут с тобой счёты? После этого ты утверждаешь, что ты мужчина?..…

— Из инцидента с Судоу стало очевидно, что, используя насилие, ты не сможешь ничего решить. Око за око лишь обострит конфликт. Это также привлечёт внимание школы и в конечном счёте начнётся расследование. Ведь это не то, чего ты хочешь, верно?

— Так ты предлагаешь просто смириться?

  Я знаю, как ответить ей, но тем не менее предпочёл промолчать.

— Ведь они могут, нет, они обязательно продолжат делать со мной подобные вещи……

  Тело Каруизавы продолжало дрожать. И вправду, не было никакой гарантии, что Манабе остановится на этом. Если бы мы вернулись в кампус школы, то было бы больше способов выйти из подобной ситуации, однако Каруизава не могла продолжать играть в прятки в течение оставшегося времени круиза. Ведь в то же время наши одноклассники также смогут заметить в ней изменения. Таким образом, теперь ей было некуда бежать.

  Понимая это, Каруизава сильно забеспокоилась о том, как остановить будущие надругательства. Однако, именно к подобной тревоге я все это время и стремился.

— Будет обидно, если всё вернётся к тому, как это было раньше. Я могу лишь тебе посочувствовать.

— А……? Что ты сказал? Что ты имеешь в виду?

  Каруизава пыталась оценить насколько много я о ней знаю. Ведь с её точки зрения я видел только издевательства шайки Манабе, но не должен был знать о её прошлом.

— Что я имею в виду? Именно то, что эта фраза и означает. Ты несмотря ни на что поступила в эту изолированную школу и даже претендовала на престол лидера класса D. Однако, факт того, что ты была жертвой издевательств, никак не изменился.

— Что ты сказал? Кто тут жертва издевательств!

— Я имею в виду тебя, Каруизава.

  Затем я схватил запястье Каруизавы и потащил её за собой.

— Подожди, что ты делаешь!

 Прижав Каруизаву к стене, я заставил её смотреть прямо мне в лицо.

— Тебя ведь мучила Манабе, не так ли? Они тянули тебя за волосы. Они били тебя по лицу. Они пинали тебя по груди, пояснице и животу. И вот так ты оказалась на полу, убого, жалко и униженно рыдая, верно?

— ?!

  Несмотря на то, что Каруизава не хотела сталкиваться со мной лицом к лицу, она не могла сбежать. Таким образом мы пристально смотрели друг другу в глаза. Однако здесь не было никакой романтики, ведь единственным, что нас объединяло – это «тьма» в сердце.

— Еще будучи маленькой ты стала жертвой. Начальная школа, средняя школа – неважно, издевательства никогда не прекращались. Не по этой ли причине ты хочешь положить всему этому конец?

— Ты услышал это… от Хираты?

— Не знаю, стоит ли говорить тебе, но Хирата считает себя всеобщим надёжным товарищем. Он поможет тебе, но поможет и остальным. Хоть ты и обеспечила себе хорошее положение в классе D, притворяясь его девушкой, но от него не будет особой пользы в подобных ситуациях. Другими словами, он не является хорошим хозяином для такого паразита, как ты.

  Каруизава намного умнее, чем кажется. Она понимала нейтральное положение Хираты, поэтому изначально не делала глупостей в группе «Кролик». С её точки зрения, наверное, было слишком плохо, что она показала свой социальный статус, поссорившись с Рикой и её шайкой. Ведь в конечном итоге именно это и привело к его раскрытию.

  Она не могла показать свою слабую сторону остальным девушкам D класса.

— Почему ты?..... Что даёт тебе право так надменно читать мне нотации?!

— Моё право? Ты еще не поняла? Ты должна знать своё место. Знаешь, кто сейчас перед тобой? Это не Хирата. Это я. Я знаю историю твоего «богатого» прошлого. Я знаю о фальшивых отношениях между тобой и Хиратой. Я знаю, что Манабе напала на тебя и всё, что ты смогла сделать, это несчастно плакать. Я всё это знаю.

  Таким образом я знал обо всём, что Каруизава так хотела скрыть от остальных.

— Иными словами? Если ты будешь слишком плохо себя вести, я могу в любой момент раскрыть эту информацию.

  Насколько ужасным тогда будет её положение? Каруизава должна хорошо это понимать.

— Не… Не шути так! Кем ты себя возомнил?!

— Тем, кто знает правду. И не о чем больше говорить. Ведь разве тебя волнует не только это?

  Когда я приблизился к ней, Каруизава отвернулась, чтобы не смотреть на меня. Однако я схватил её за щёки и снова повернул лицом ко мне. Она отчаянно пыталась избежать моего взгляда, но мужская сила была слишком велика, чтобы ей противостоять. Таким образом Каруизава закрыла глаза в тщетной попытке спастись.

— Что! Что ты от меня хочешь?! Ты добиваешься моего тела?

— Твоё тело? А что, неплохая идея.

  Мои кончики пальцев начали скользить по бедрам Каруизавы. Мягкость, которую я ощутил, была практически нечеловеческой. Гладкость её кожи очень сильно отличалась от той, что я знаю и от той, что я имею.

— Нет!!

  Она отчаянно пыталась освободиться. Однако я усилил хватку и снова заставил её смотреть мне в глаза.

— Не сопротивляйся. Если ты продолжишь, то я расскажу обо всём школе.

  Эта фраза, словно заклятие, прокляла её тело, из-за чего она снова не могла двигаться.

  Гнев, ужас, страх, отчаяние. Сколько эмоций сейчас испытывала Каруизава?

  Тем не менее она должна была заметить, что прямо сейчас я совершенно отличался от персоны, которую изображал в повседневной жизни.

— Раздвинь ноги. – приказал я.

  Снова начав плакать, Каруизава медленно их раздвинула.

  Она захотела защитить своё положение в школе, даже зная, что в её отношении собираются прибегнуть к сексуальному насилию.

  Это доказывает, что страдания от издевательств таки взяли всё под свой контроль.

  Я положил руку на ремень и намеренно поигрался с металлической пряжкой. Но даже тогда Каруизава не сбежала.

  Что-то пробормотав про себя, она смотрела на меня совсем пустым взглядом. Видимо она отчаянно пыталась принять эту новую реальность.

  Я был прав. Каруизава Кей – полезный инструмент.

  Я не добивался её тела. Я угрожал ей, чтобы увидеть, как далеко она пойдет, чтобы защитить то, что у неё есть.

  Тем не менее я сильно рисковал, показывая ей своё истинное лицо. Если Каруизава сбежит и доложит обо мне, то наши позиции поменяются на противоположные. Однако эта девушка не могла этого сделать.

  Ведь она боится своего прошло больше всего на свете. Она боится, что потеряет своё положение. И ради защиты этого она была готова даже использовать своё тело. Вот как много это положение для неё значит.

— Я не поддамся тебе…… Я не позволю тебе обидеть себя…… Ты просто овладел моей слабостью и использовал меня! Ты, ублюдок, делал всё, что хотел и собирался надругаться надо мной!

  Каруизава вопила так, словно выставляла напоказ свой неистовый гнев всему миру.

— Но всё в порядке. Это не первый раз, когда я поддалась принуждениям...

  Она насмешливо рассмеялась, после чего повернулась и посмотрела мне в глаза.

— Хо-хо…… Эй, а ты знаешь? Как реагируют люди, когда о них раскрывается непреложная истина……?

  После этого обняв себя руками, она снова задрожала. И вместе с пустой и притупленной улыбкой она наконец начала говорить о событиях прошлого:

— Я сдаюсь. Да, меня притесняли и сломили. Надругательства стали для меня обычным делом. Ведь я даже не могла набраться смелости, чтобы сопротивляться. Я больше не могла ничего сделать. Всё что мне оставалось – принять их.

  Когда она наконец смирилась с этим решением, Каруизава сама задрала юбку и положила руки на свои трусики.

  Я схватил её за запястья и снова прижал её к стене корабля.

— Что с тобой сделали? Какими были страдания, которые до сих пор тебя мучают?

— Что?..... Разумеется, чего только со мной не делали. В мою обувь вставляли кнопки. Под партой я нередко находила трупы мертвых животных. Когда я ходила в уборную, меня обрызгивали грязной водой. На моей форме были написаны слова, вроде «проститутки». Меня тянули за волосы. Не стоит даже упоминать о многочисленных ударах и пинках. Любой вид издевательств, который ты можешь себе представить, я испытала их всех. То, что я назвала до этого было лишь выборкой. Да и они были относительно «мягкими». Так почему ты еще не начал смеяться? Посмейся над той, на кого обычно всем было наплевать и над кем непрерывно издевались.

  Впечатляет, что, испытав всё это она все равно смогла набраться смелости и пустилась в бой. Её «сущность» сильна, вот почему она смогла подняться на ноги и поступить в эту школу.

  Так вот, что произошло.

  Но…… Этого было недостаточно, чтобы объяснить кое-что из того, что я заметил.

— Это единственные мучения, которые ты испытала?

— Что……

— Неужели это и есть вся правда о твоем прошлом?

  Я чувствовал, что было что-то более критическое, то, что вконец разбило её сердце.

  Тот ненормальный способ, с которым она показывала свои страхи, не мог не заставить меня задуматься, что за этим что-то скрывалось. Каруизава прячет что-то, что стоит столько же, как отказ от своего собственного тела.

— Что ты скрываешь?

— Что? Ничег……

  На мгновение Каруизава повернула голову и посмотрела на левую сторону своей талии.

  Я заметил это и протянул руку, чтобы прикоснуться к этому мест.

— Ст, стой!

  Её крик был грубо сдержан окружающими стенами и эхом отразился в пустом коридоре.

  Но её крик лишь подтвердил мои подозрения. Я схватил и приподнял её униформу. Красивая кожа Каруизавы была изуродована страшным шрамом. Подобный шрам может быть вызван только острым лезвием, вставленным глубоко под кожу.

— Так это твоя тьма?

— Фу, ху, хуху…..!

  Этот след выходил за рамки издевательств между простыми детьми. Ведь шрам подобной глубины, должно быть, серьёзно угрожал её жизни. Но даже с таким багажом прошлого, она все равно решила подняться.

  В последние дни я наблюдал за девушкой по имени Каруизава Кей. Этот человек, насильно располагал к себе окружающих людей, чтобы защитить себя. Но даже получая презрение за свои действия, она по-прежнему хотела защитить свой статус.

— Отчаяние проявляется во многих формах, но то, что ты испытала, было, безусловно, отчаянием.

  Тьма Каруизавы. Её зрачки. Они и вправду были похожими на мои.

  Те, кто предпочитают нести тьму в себе обычно привлекают друг друга. Но затем один из них обязательно угнетёт второго.

  Таким образом тот, кто победит, будет нести тьму остальных вместе с собой.

— Чт, Что….ты….!

  Если Каруизава сдерживалась своим прошлым, то все, что мне нужно было сделать – принудительно освободить её от этих оков.

  Даже хорошо не зная её, я мог почувствовать тьму, которая у неё была.

  Да… В этом мире гораздо больше вещей, которых Каруизава еще не испытала. Ведь в более глубоких местах укореняется еще более мерзкая тьма.

— Могу обещать тебе лишь одно, а именно, что с этого момента я буду защищать тебя от надругательств. Всё-таки я гораздо надежнее, чем Хирата или Машида.

— Ты имеешь в виду, что сможешь остановить Манабе и её шайку……?

— Теперь ты должна решить, насколько мои слова заслуживают доверия. Маленький огонёк легко задуть, однако у большого пламени будет противоположный эффект. В конце концов, огонь будет развиваться до тех пор, что никакой порыв ветра не сможет его погасить. Ты будешь действовать в моих интересах. Я в свою очередь буду действовать в твоих. Здесь твои эмоции не должны иметь значения. Ты согласна на такие отношения?

— Сначала, давай избавимся от твоих проблем.

  Сказав это, я достал свой телефон.

— У меня есть способ остановить действия Манабе.

  А затем, я включил свой экран. На моем телефоне была фотография Каруизавы, на которую напала банда Манабе.

— Это……

— Если я отправлю это им, они должны будут пересмотреть свои действия на твой счёт. Однако, если они решат продолжить беспокоить тебя, распространяя слухи, это послужит отличным оружием в борьбе с ними.

  С точки зрения Манабе и её компании, этот конкретный инцидент должен был успокоить их гнев. Бесполезно идти дальше, это только поставит их в неблагоприятное положение.

  Затем я отпустил щеки Каруизавы и без эмоций произнес:

— Я лишь ищу того, кто будет помогать мне. Надеюсь, что в будущем ты станешь моей поддержкой, когда возникнет такая потребность.

— Что, моя помощь? Что ты хочешь, чтобы я сделала………?

— Если текущая ситуация сохранится, класс D никогда не обгонит класс А. В то время как индивидуальные способности учеников класса D довольно сносны, нам крайне не хватает сплоченности. Мы как пляжный песок. Однако, если ты сможешь контролировать для меня девушек нашего класса, эта ситуация постепенно улучшится.

  И это делает тебя более ценной по сравнении с Хорикитой, которая только и умеет, что сражаться в одиночестве.

— Ты… Кто ты такой……?

  Должно быть, она думала, что я самый обычный человек, так что ей было необычно видеть меня в подобном состоянии. Однако я не буду отчитываться. Ведь чем меньше слов, тем страшнее и тем меньше она сопротивляется.

— Первый шаг нашего сотрудничества – привести нашу группу к победе на этом экзамене.

— Победе? Но как мы это сдела…

— Потому что ты… не так ли?

  Когда она услышала ключевое слово, Каруизава расширила глаза и удивлённо посмотрела на меня.

  Предоставив ей правду, это словно отразилось на её зрачках, глазах и разуме.

  Каруизава выглядела немного озадаченной, но это могло быть просто потому что паразит может жить, только присоединившись к хозяину.

  И теперь, когда Каруизава присоединилась ко мне, её новому хозяину, её жизнь больше не имела способа продвигаться вперёд, кроме как со мной.